С начала года исполнительным продюсером "Евровидения" является норвежец Йон Ола Санд. По его мнению, борьба в Дюссельдорфе будет особенно острой - и абсолютно честной. Почему? Об этом - в его интервью.

Исполнительным продюсером "Евровидения" норвежец Йон Ола Санд является сравнительно недавно, но опыт у него - колоссальный: в течение многих лет он работал генеральным продюсером на норвежском телевидении и возглавлял норвежские делегации на конкурсе "Евровидения". Он исключил любую возможность купли победы на европейском песенном конкурсе. Об этом Санд заявил в интервью Deutsche Welle в преддверии первого полуфинала "Евровидения-2011" в Дюссельдорфе. Новый глава конкурса поделился своими планами на будущее.

- Господин Санд, давайте вернемся на два года назад, на московский конкурс "Евровидения". Россия не пожалела денег на его проведение. Это действительно было гигантское шоу. Год спустя конкурс прошел на вашей родине, в Норвегии, которая "взяла" креативностью. Что вы думаете о конкурсе в Дюссельдорфе?

- Я думаю, что Дюссельдорфу удается соединить одно с другим. В Германии состоится гигантское шоу, самое большое за историю конкурса. В нем принимают участие 43 страны - столько же, сколько в 2009 году в Белграде. Но и доходы будут очень большими. В Дюссельдорфе на финал удалось продать более 36 тысяч билетов. Это очень много. Кроме того, Германии удалось превосходно организовать конкурс. Один девиз чего стоит: "Почувствуй биение своего сердца!" А какие ведущие, какие открытки с символикой конкурса, какие выступления во время паузы, когда идет голосование!..

- Вашему предшественнику на посту главы конкурса Сванте Стокселиусу удалось решить сложную проблему так называемого "солидарного" голосования стран-соседей. Какие цели вы поставили на посту исполнительного директора "Евровидения"?

- Есть несколько ключевых моментов, на которых я хотел бы остановиться. Один из них - сделать конкурс более прогнозируемым для страны-организатора. Для этого Европейский вещательный союз должен уже на ранней стадии предоставлять необходимую информацию. Конкурс не должен быть гипертрофированно большим, он не должен быть слишком дорогим, но он должен держать планку одного из трех крупнейших телевизионных событий в мире. Это не так просто. Это серьезная задача, но ее нужно решить.

- На "Евровидении" запрещены политические призывы. Но для многих стран участие в конкурсе, а тем более победа имеют огромное политическое значение. Можем ли мы всерьез говорить об аполитичности "Евровидения"?

- Конкурс не является политическим в том смысле, в котором мы привыкли говорить о политике. Для каждой страны очень важно, как она покажет себя на "Евровидении" остальной Европе. С крупными спортивными соревнованиями дело обстоит так же. Я считаю, что это прекрасно, когда страна хочет показать себя с самой лучшей стороны. В этом суть "Евровидения" - встретиться и выступить на одной площадке. Я не вижу тут никаких проблем.

- Некоторые представители восточно-европейских стран сомневаются в том, что на конкурсе можно победить честно. Они считают, что победу в "Евровидении" можно купить. А вы как считаете?

- Нет, совершенно точно - нет. Первое место купить невозможно.

- Почему вы так уверены в этом?

- Потому что я знаю условия голосования. Побеждает всегда лучшая песня и лучшее выступление. Решение принимается двумя сторонами, пятьдесят на пятьдесят. Половина - это голоса жюри, другая половина - звонки телезрителей. Мы пристально следим за этим. Мы - то есть не только Европейский вещательный союз, но и PricewaterhouseCoopers (лидер на мировом рынке аудиторских и консалтинговых услуг - прим. ред.) каждый год анализируем все детали. Я абсолютно уверен в том, что победу на "Евровидении" купить невозможно.

- Каждый конкурс сопровождается большими или маленькими скандалами. Это такая PR-стратегия стран-участниц или специфика "Евровидения"?

- И то, и другое. Некоторые страны любят создавать ажиотаж вокруг себя. Он может носить позитивный характер, иногда -  раздражать, но это часть "Евровидения". Встречаются 43 страны с их различными концепциями, ожиданиями, исполнителями, менеджментом. Все это неизбежно приводит к разного рода сложностям, но и в этом - прелесть "Евровидения". Если это, конечно, не перерастает в физическое противостояние (улыбается).

- Вопрос, который я должен задать: кто ваши фавориты на нынешнем конкурсе?

- Я еще ни разу не был в такой растерянности. В этом году будет особенно напряженная борьба. Я занимаюсь конкурсом с 1998 года, и впервые у меня нет ни малейшего представления о том, кто может победить. Я думаю, что это будет очень захватывающее событие.