- Ты, чай, не родственник мне? - интересуется Евгений Иванович, взглянув на журналистское удостоверение.

- Нет, - качаю головой. - Однофамилец.

- А я как читаю «Донбасс», всё думаю - может, родня… Ну, пойдем, покажу свое хозяйство.

И мы проходим в зеленый двор, полный чудес.

Африканская мелюзга и английская добыча

- Это - древовидный пион, - поглаживает хозяин удивительное растение, которому место - в сказочных фильмах. - Тут у меня актинидия. Достаточно съесть в сутки пять ягод, и организм получает необходимую норму витаминов. Вот китайский лимонник. Если давление падает, то завариваете его плоды, похожие на оранжевый горох, выпиваете. И уже через полчаса бегаете! Ну, а тут у меня - груша Вильямс, - указывает на деревце, где растут сиреневые плоды. - Английская… Может лежать два-три месяца. А здесь прячется африканский огурец. Видишь какой ма-а-ахонький, - демонстрирует он кустик, напоминающий виноградный, но в миниатюре. - А расползается до трех метров. Огурчики же - от полутора до двух с половиной сантиметров, - сужает пальцы. - Вот-вот пойдут, карапузы!

Одна из работ бывшего шахтера.

Из прорезей в спанболе (микропористый материал, защищающий растения от мороза и пропускающий воздух и влагу) выглядывает японская и английская земляника - гордость Евгения Ивановича. Некоторые кустики растут в стороне, в бурьяне. Трава, по словам Кривцуна, задерживает влагу и вовсе не мешает плодоносить. «На покушать» у него - 200 кустов. Чисто для себя и родных. «Надо кормить и внучку, и правнучку.Ей уже годик», - улыбается хозяин, которому в субботу исполнилось 75 лет. Остальное - саженцы, приносящие солидный доход. А предложить ему есть что. Мой однофамилец, к примеру, первым в области добыл куст английской земляники садовой Пенсионер Челси. Сорт этот, выведенный знаменитым Кеном Мюром, получил большую золотую медаль Королевского общества садоводов. Высокоурожайного, вкусного, устойчивого к болезням Пенсионера… Кривцуну привезли прямо из питомника Мюра. Кусты путешествовали около месяца и когда оказались в Донецке, листья сгнили. Высаженные же корни не только принялись, но вскоре стараниями Евгения Ивановича превратились из 13 в 240 экземпляров. Первые ягоды, напоминающие ароматом землянику, малину и шелковицу, достигали 70-80 граммов.

- У меня было более 60 сортов земляники, - рассказывает Кривцун. - Сейчас оставил четыре. В фаворитах, безусловно, Пенсионер Челси. Вот эту красавицу, - показывает на землянику, сидящую в горшке и раскинувшую во все стороны листья размером с мою ладонь, - готовлю к сентябрьской выставке.

Со своими растениями он разговаривает, как с людьми. Рассказывает им, какие они хорошие, красивые. Наставляет, чтобы не болели и дали славный урожай. И ведь слушаются!

Краски сердца

Забавно, но этот влюбленный в свой сад-огород пенсионер (бывший строитель и шахтер, работавший на «17-бис» и «Лидиевке») начал заниматься ими, чтобы иметь средства на… написание картин.

- Пастель очень дорогая. Один такой мелок, - показывает он, - стоит до трех долларов! Мне таких нужно сотни!

Как-то, будучи во Франции, где живут родственники, Кривцун зашел в Ницце в церковь, построенную по велению Николая Второго для русских эмигрантов. В ней потерял сознание, а когда очнулся (уверяет, что за короткий миг перед глазами пронеслась вся жизнь) и глубоко вздохнул («Будто с меня что-то вышло»), почувствовал себя новым человеком. Приехав в Донецк, начал рисовать акварелью. Позже перешел на пастель.

- Тяга к художеству у меня с детства, - рассказывает. - Кое-чего набрался в ремесленном училище. Но специально ничего не заканчивал.

Тем удивительней его талант, раскрывшийся на склоне лет. Летом он огородничает, рисует же, как правило, зимой. Церкви, пейзажи Донбасса, Крыма, Франции.

- Быть на месте мне не обязательно. Работаю по наброскам, снимкам, которые поставляет мой друг, фотохудожник Виктор Зариченко. После инфаркта из меня плохой путешественник. На полотно уходит от часа до нескольких недель. Когда я вхожу в образ, то словно открывается окно в другой мир.

У него прекрасно выходят закаты-рассветы, терриконы, выглядывающие из-за пламенеющего осеннего леса или летней посадки, подернутой пеленой тумана. Его картины удивительно поэтичны. Мягкие, нежные, они словно дышат. Некоторые снятся Евгению Ивановичу, еще до того, как нарисовал. Позже приходит Зариченко и приносит ту самую фотографию.

- Рисую только природу. В отличие от людей, она всегда благодарна, - грустно улыбается Кривцун, творчество которого признанные мастера назвали живым, хрустальным ручейком, а самого Евгения Ивановича, выставлявшегося в областном художественном музее, а также во Франции (Марсель, Авиньон, Канны), человеком, который пишет, прислушиваясь не к правилам, а к сердцу.