Штампом в паспорте ветерана театрального искусства лишили прописки и всех прав. Корреспондент «Донбасса» попыталась устроить заслуженного человека в дом престарелых.

«Балерина» пришла в ночлежку с вокзала

С Галиной Алексеевной мы встретились на ступенях Донецкого драмтеатра, новое здание которого она открывала в шестидесятых. Затертые до дыр перчатки, уставшее от унижений лицо, но осанка всё такая же королевская, как в танго «Апаш», которое танцевала почти полвека назад.

Трудовую книжку 20-летней Гале Мирошниковой (по мужу Ольмезовой) выписали в 57-м, и первая запись: Сталинский драматический театр имени Артема - зачислена на должность артистки вспомогательного состава. Но «коллеги» по ночлежке, где она обитает вот уже месяц, пенсионерку произвели в «Балерины» - иначе не зовут...

- А не прогонят? - осторожно интересуется Галина Алексеевна, когда мы заходим в кафе, чтобы беседовать за чашкой чая, а не на морозе.

Присев на краешек, Ольмезова достает свои реликвии - программку музыкальной комедии «На рассвете», где рукой знаменитого в 1965-м режиссера выведено: «Тов. Мирошникова, поздравляю с премьерой…» Нежно перебирает старые фото - почти на каждом из них она в сценическом образе и неизменно счастливая, веселая…

Альбина (так ее звали в богемном кругу) МИРОШНИКОВА с партнером. В молодости она была потрясающе хороша.

- Вот смотрите, в 69-м объявили благодарность - «За активное участие и помощь в выполнении производственно-финансового плана. Замдиректора Кауфман», - показывает собеседница нужную строчку в трудовой.

От ее вида сжимается сердце, но артистка не забывает следить за собой. Улучив момент, встает, чтобы достать пудреницу, и на несгибающихся ногах идет к пальто. Подкрасив губы, вздыхает, глядя в зеркальце: «Ах, боже мой...»

Профессиональные проблемы с ногами начались у нее в 35 лет - в этом возрасте пришлось оставить любимый театр. Была тренером-хореографом в детской школе, руководила танцевальным кружком, а когда по состоянию здоровья не могла уже преподавать, устроилась гардеробщицей. А однажды, переступив через гордость, вернулась в драмтеатр одевальщицей - помогала артистам облачаться в костюмы.

Век танцовщицы короток - Галина Алексеевна посвятила сцене пятнадцать лет.

- Прошлой зимой я жила у подруги, - рассказывает Галина Алексеевна, - а как она скончалась, наследники продали квартиру, и пришлось перебираться на вокзал. И пожитки бросить - некуда было забирать… На вокзале, бывало, гоняли милиционеры: подходят - вы чего здесь, а я научилась обманывать. Отвечаю: «Жду мужа». Спасибо, приняли в ночлежку, но и сейчас днем на вокзал захожу…

Развалюху продали вместе с жилицей и участком

Как она лишилась крова - отдельная история. Галина родилась в частном секторе на улице Карпинского (в Ленинском районе Донецка), в 22 года вышла замуж за стоматолога и переехала на квартиру в районе горсада. Оттуда и мужа похоронила в 1987 году (ему было всего 49). Овдовев, по странному стечению обстоятельств утратила жилье (в доме, где жила, теперь находится аптека). Вот тогда-то прописалась у близких по адресу: Суханова, 53. Единственного сына Галина Алексеевна схоронила тоже - его убили десять лет назад...

- Пока моя мама была на этом свете, я доживала при ней, потом в Москве у сестры, а потом - по друзьям в Донецке. Только из свидетелей моей молодости все уже умерли... - рассказывает Ольмезова. - На Суханова жить не могла: дом еще дореволюционной постройки - совсем обветшал и зарос травой.

А 7 июня 2008 года паспортистка Ленинского РОВД «шлепнула» штамп в ее паспорт: «Снята с регистрации», одновременно лишив пенсионерку и всех прав, потому что прописка в нашем обществе далеко не пережиток прошлого.

Оказалось, Ольмезову выписали «без следствия и суда», потому что развалюха продана несколько лет назад… Вместе с «жилицей» и жирным участком земли, на котором расположена.

Так бывшая танцовщица и однофамилица прокурора г. Донецка оказалась в незавидном положении. Муниципальный приют для бездомных, опекаемый бессменным руководителем Николаем Федоруком, заведение очень пристойное, но оно не предназначено для стариков. Ночлежка по статусу не является постоянным прибежищем, и по правилам ее необходимо покидать в семь утра, а возвращаться «после работы». Поэтому 71-летняя женщина вынуждена до изнеможения «прогуливаться» на своих измученных подагрой ногах, чтобы протянуть время до вечера!

Но ей неловко просить об исключении и призывать к состраданию. Особенно после того, как в Ленинском управлении по труду и социальной защите населения отказали в путевке в дом-интернат.

- Мне бы угол, даже уголок - место какое-нибудь... - делится она своей единственной мечтой.

В интернат попасть сложнее, чем в элитный санаторий

Пожилому человеку мало быть нуждающимся - ему нужно доказать это двенадцатью (!) справками, а чтобы собрать их - иметь железные нервы и недюжинное здоровье. А перво-наперво, объяснила дежурная дома-интерната для престарелых Инна Новикова, где-то прописаться.

В собесе Ленинского района (по месту утраченной прописки) мне сообщили, что у них в районе 28 тысяч пенсионеров, и коль Ольмезова не состоит на учете как беспомощная, «устроить» ее в дом престарелых невозможно.

- Другое дело - если бы была у нее пенсия не 600, а 1500 гривен - тогда бы можно было определить в частный пансионат, - говорит начальник управления труда и соцзащиты населения района Сергей Рыбалко.

Как выяснилось, специалист терцентра социального обслуживания пенсионеров Ирина Батман «знает за Ольмезову всё».

- Ее документы мы уже направляли в свой главк, и ей отказали в постановке на очередь в интернат, потому что она не нуждается в уходе, - сообщила Ирина Григорьевна. - На основании приказа 549 Минтруда и соцполитики Украины от 2001 г. как одинокая - она право имеет, а вот ВКК ей справочку не дает.

То есть при формально-бюрократическом подходе, если человек «не ходит под себя» и в состоянии передвигаться, то и пусть себе передвигается… Видимо, до тех пор, пока не упадет где-то под забором.

- А может, старушке сделать себе увечье? - в гневе выдаю вопрос.

- Ничего не могу для нее предложить, - спокойно парирует специалист.

Практически отчаявшись, обращаюсь к начальнику отдела стационарных учреждений и аудита программ соцзащиты населения главного управления труда Донецкой облгосадминистрации Наталье Поцелуевой.

- А не обязательно быть инвалидом, - слегка приободрила Наталья Ивановна. - В гериатрии - частном разделе геронтологии, изучающем особенности заболеваний и проблемы оказания медицинской помощи пожилым людям, существует градация возраста: с 70 лет человек обязательно имеет отклонения, которые могут быть основанием для решения вопроса.

Слава Богу, и в театре им. Артема оказались неравнодушны к судьбе Ольмезовой. Депутат облсовета и худрук театра Марк Бровун откликнулся на просьбу газеты похлопотать о ветеранше.

Да и надо бы помочь, а иначе плохи дела в нашем доме. Если верно, что о государстве можно судить по отношению к старикам.