Шахта "Новодзержинская". "Мужики, сколько вас живых?"

Это первые слова извне, которые услышали трое проходчиков шахты «Новодзержинская», более двух суток пробывшие под землей. Если быть совсем точными - почти трое суток понадобилось на спасательную операцию в Дзержинске по поиску тех, кто оказался в завале. Звену Валерия Полежака, Сергея Крошко и Вадима Ракитяну повезло больше других… Каково было там?

От выхода отрезала многотонная пробка

Сейчас, потихоньку приходя в себя в областной клинической больнице профзаболеваний, они мысленно возвращаются в последние минуты перед обвалом и готовы поклясться: ну, не было никаких предупредительных знаков, по которым опытный горняк кожей чувствует беду - кровля не потрескивала, крепления «не играли», осыпания не было.

Первая смена уже подходила к концу, как раздался сильный хлопок, похожий на взрыв, за ним следом серия ударов, и они оказались отрезанными от выхода тоннами породы, закупорившей штрек. Хорошо, что куски были крупными, иначе пыль сразу же вбило бы в легкие. Они оказались в ловушке, что хоть и была просторной, но оставалась ею.

Самое страшное - тишина

Когда поняли, что больше обвалов не будет, стали стучать по трубам, но, услышав в ответ тишину, поняли, что масштабы беды огромные. Тогда и потянулись длинные минуты ожидания. О том, что было потом, о чем думали, все трое говорят скупо. Им трудно вновь возвращаться в тот ад. Валерий признается, что не сомневался, был уверен - не бросят их. Сергей - тоже. Страшнее всех было самому молодому - Вадиму. Коногонки включали редко, экономили свет. Воду тоже, тем более что под конец смены ее осталось совсем немного. О еде как-то не думалось. «Была б еда, воды бы тогда точно не хватило», - говорит Сергей.

Какое-то время по очереди отлеживались, чтоб не терять энергию. Разговор как-то не вязался. Все сводилось к одному: «Успеют спасти или нет?».  Потом начали вспоминать молитвы. «Что-то про хлеб наш насущный, - грустно улыбнулся при разговоре в больнице Сергей. - Их ведь вспоминаешь, когда прижмет». И с Шубиным - «злым гением» горных выработок - тоже «общались», то  убеждая: «Хватит уже чудить», то доказывая: «Врешь! Нас лопатой не добьешь!». А когда нашли смятую иконку Божьей Матери, что обычно в забое на стене, поняли - выберутся.

Часы заменила щетина

Время в такой обстановке теряет привычный ориентир, заключенный в движущейся стрелке на часах. Особенно, если часов-то как раз и нет. То, что их спасли от неминуемой гибели какие-то тридцать минут, они поняли сразу: по дороге к отвалу накрыло бы по полной катушке. А вот сколько они уже пробыли под землей, понять не могли. Только ближе к концу «заключения», проведя рукой по подбородку, Сергей авторитетно заявил: «Третьи сутки пошли». Хотя на самом деле им казалось, что гораздо меньше.

Когда услышали первые звуки с другой стороны, взяв в руки, что было - ножовки, топоры, по очереди сами начали пробираться навстречу. С ужасом убедились, что металл под завалом разорвало, как папиросную бумагу, пластилиново смяло и расплющило вагонетки.

Там, в этом месиве, они и нашли двух товарищей, которых не смогли узнать. Это потом им сказали: первый -  молоденький горный мастер Алексей Беспальченко, недавно ставший отцом, и забойщик Сергей. Вытащить их они не смогли. А плакать и материться под землей не положено. Только скрипнули зубами: «Что ж ты наделал, Шубин?» и опять пошли вперед. Они успели преодолеть десять метров из шестидесяти, когда в ходке, прочищенном товарищами, показались лица двух Серег - Шемуха и Гандельмана, и прозвучал вопрос: «Мужики, сколько вас живых?»

Успели за руку пожать каждого, кто «лопатил» им навстречу без устали двое суток. Команда «бегом наверх» прозвучала, как пропуск в жизнь. А не сильно ясное утро 7-го мая  показалось до того солнечным, что глазам стало больно…

Дождались!

Все это время у шахты дежурили их родственники: отцы, матери, дети. Жену Валерия Полежака пришлось откачивать: так ей было плохо. Первые слова, которые она произнесла, бросившись ему навстречу, были: «Больше в шахту не пущу!». Впрочем, у самого Валерия на этот счет другое мнение: еще повкалываем! Главное, что не омрачил праздник дочери, которой 17 мая исполняется семнадцать. Самая младшая дочь Сергея Крошко Виолетта (у него четверо - двое девочек, двое парней) вообще отказалась спать, «пока папу не спасут». А вот жена Оксана ни на минуту не сомневалась, что он будет жив, в чем призналась ему, упав на плечо, вся в слезах. Хорошо, когда слезы - от счастья…

Лечение покоем

Все трое сейчас находятся в областной больнице профзаболеваний. «Считай, как на курорте», - улыбаются снисходительно. Они утверждают, что с ними все в порядке. Врачи же классифицируют их состояние как относительно удовлетворительное, настаивая на коррекции психологического и психотерапевтического характера.

Дотошно  проводят диагностику всех органов и состава крови: горняков все еще беспокоят головокружения (сказалось обезвоживание организма).

Впрочем, они считают, что их теперь и родные стены способны лечить. Не зря же самый молодой из троих спасшихся - Вадим Ракитяну, вопреки всем предписаниям медиков, в тот же день своим ходом рванул из больницы, чтобы просто хоть минутку побыть дома, в кругу семьи, с женой и ребенком, с родней, примчавшейся из Горловки. На больничную койку его вернули «с почестями», специально прислав машину ВГСЧ.

…В одну из черных минут, там, глубоко под землей, они поклялись друг другу, что когда выйдут, то выпьют по стакану водки и обязательно закусят шашлыком. Так что дня выписки ждут с нетерпением…