Сегодня народному артисту СССР Олегу Янковскому исполнилось бы 70 лет. Несмотря на то, что его нет уже пять лет, яркие роли, сыгранные актёром, любят и помнят зрители. Предлагаем читателям "Донбасса" взглянуть на эту удивительную, но, как все талантливые люди, достаточно противоречивую личность глазами режиссёров, которые видели сам процесс рождения этих запоминающихся образов.

Купался в образе придурков

Янковский, по мнению критиков и зрителей, был "заточен" под образ интеллигента. Но застревать в данном амплуа не собирался: никогда не ставил себя на пьедестал "высокопородных" ролей, выбирая только благородных и интеллигентных героев. Он проживал в кадре человеческие судьбы, оценивая их важность не по статусу, а по глубине переживаний. А его чудаки из народа были просто неподражаемы!

- В жизни ему очень не нравился образ борца за высокие идеалы. Поэтому Олег с таким удовольствием играл алкоголика в фильме "Влюблён по собственному желанию". Он купался в этой роли. Он вообще купался в образах различного рода придурков. И обожал, когда производил впечатление раздолбая. А журналистам морочил голову, сдвигая брови на переносье и куря трубку. Для них он ходил в английском пиджаке, а так - носил совершенно другой костюм, - вспоминает режиссёр Сергей Соловьёв.

О шуточках, которые Янковский рассказывал с совершенно серьёзным лицом, теперь уже ходят анекдоты. А бывало, их принимали за чистую монету, тиражируя в различных журналах лже-признания типа этого: "Между прочим, моя бабушка была подружкой Ленина... Ей привезли из Парижа куколку с закрывающимися глазками, а Володя так обрадовался, что эти глазки выколол, чтобы посмотреть, как это они закрываются".

Улыбайтесь, господа!

А впервые на советский киноэкран он попал вообще в качестве… "истинного арийца". Будучи на гастролях с Саратовским театром во Львове, оказался в гостиничном ресторане, где его заметили члены съёмочной группы киноромана "Щит и меч". Они как раз обсуждали, где найти артиста на роль Генриха Шварцкопфа. Жена режиссёра Басова, Валентина Титова, заметив за соседним столиком Олега, сказала супругу:

- Вот сидит юноша с типичной арийской внешностью!

Владимир Басов согласился, что молодой человек подошёл бы идеально, но очень засомневался, что тот мог бы быть актёром:

- Он, конечно, какой-нибудь физик или филолог. Где найти артиста с таким умным лицом?

А этим "умным лицом" наградил Янковского отец-дворянин родом из Польши, коллеги же утверждали, что Олег Иванович - чуть ли не единственный человек в России, которому не нужно было учиться носить смокинг или фрак. Но по-мужски и без патетики сам Янковский устами "того самого…" -  одного из своих любимых героев - давно расставил всё по местам:  "Умное лицо - это ещё не признак ума, господа. Все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица. Улыбайтесь, господа. Улыбайтесь!"

"Тот самый Мюнхгаузен" Олег Янковский: "Дело в том, что время на небе и на земле летит не одинаково. Там - мгновения, тут - века".

Немногословный исполнитель болтунов

Среди ролей Янковского было много текстовых, несущих большую смысловую нагрузку. Но никогда он не выглядел многословным и болтливым. Он умел молчать даже в образе неисправимых болтунов, таких как Мюнхгаузен. В Европе, например, более всего оценили его молчание в "Ностальгии" Тарковского. У нас -  "Служили два товарища", где беспрерывная трескотня Ролана Быкова только оттеняет молчаливое благородство героя Янковского.

- Репетируя с Янковским в театре капитана Беринга из "Оптимистической трагедии" - роль, в которой совсем немного слов,  я обратил внимание на то, как он умеет молчать. "Глаза - зеркало души", - говорят люди. У него необыкновенно выразительный взгляд. Ему вовсе не обязательно говорить слова, он умеет излучать нервную энергию, "сгорать", не двигаясь с места. Так, как умеет это делать он, пожалуй, никто другой не умеет, - признался Марк Захаров.

Зрительница должна хотеть

Поэтов, баронов, героев-любовников - всю эту братию Янковский играл тоже от души, вживаясь в роли аж до перемены внешности, на глазах становясь таким мужчиной, от которого млеют все барышни столетия. Сам Янковский говорил об этом просто:

- Сейчас стали как угодно называть: и мачо, и секс-символ, но в актёре это всегда должно быть. Зрительница, сидящая в зале, должна хотеть.

Эту удивительную способность изменяться физически подмечали режиссёры. Зрителям подсмотреть эту метаморфозу из-за мастерского перевоплощения было невозможно: для них Янковский априори являлся идеалом мужской красоты.

- Он был человеком поразительно тщедушным физически... Узкогрудый, очень прозрачный, и не было в нём такой мужской стати - на самом деле... Но вы никогда этого не увидите на экране, - рассказал режиссёр Игорь Масленников.

Лёгкость - это сложно

Зритель никогда не увидит, насколько тяжело давались Янковскому некоторые роли. Из-за этой безумной траты энергии он подорвал здоровье. Например, перед съёмками в "Обыкновенном чуде" исполнитель Волшебника попал в реанимацию с сердечным приступом. Актёр сам предложил отдать свою роль другому, понимая, что задерживает съёмочный процесс. Но Марк Захаров запротестовал: "Другого Волшебника я не представляю".

На тяжёлых ночных съёмках Евгений Леонов (после инфаркта), Олег Янковский (после реанимации) попросили режиссёра: "Душно в павильоне, мы выйдем свежим воздухом подышать?" Вышли, закурили и выдохнули: "Да, какой воздух хороший!" И оба сыграли свои роли так легко, что никто не мог и предположить, в каком состоянии находились актёры.

- В лёгком жанре артист вроде бы ничего не играет, но публика-то получает удовольствие. Психологических затрат меньше, но умение найти в себе эту лёгкость, мышечную свободу, психологическую свободу - это сложно, - говорил Олег Янковский.

Роль митрополита Филиппа в фильме "Царь" стала для Олега Янковского последней.

Мужественно держался он и в последние месяцы перед смертью: между сеансами лечения играл в театре, заканчивал съёмки в кино:

- Когда я начал снимать "Царя", Олег был ещё здоров… И роль митрополита Филиппа была для него очень важна. И не знаю сейчас, кто смог бы её сыграть. Я видел в Каннах, как плакали не только русские, но и французы, и американцы, посмотрев картину. И я позвонил Олегу Ивановичу, поздравил его с успехом. За три дня до его гибели. Он ведь никогда не говорил о болезни, мужественно молчал, - рассказывает режиссёр фильма Павел Лунгин.

Надевали платьица и бантики

Самый знаменитый Мюнхгаузен и Волшебник нашего кинематографа родился в день, когда у нас принято поздравлять защитников Отечества. "Мужественная" дата наложила отпечаток на жизнь и творчество Олега Янковского, сыгравшего на театральной сцене и киноэкране сотни колоритных представителей сильного пола. Но что удивительно: в детстве Янковского воспитывали, как девчонку, а вырос он мужчиной, каких ещё поискать.

Олежка (как всю жизнь называли его родные и друзья) стал третьим сыном в семье, а мать очень хотела девочку. Но, получив к мужскому празднику в подарок "третьего богатыря", так и не смогла отказаться от мечты. В семейном альбоме сохранились фотографии, на которых маленький Олег позирует в бантиках и платьях. С самого детства младший Янковский, которого все в семье признавали "маменькиным любимцем", хоть и был мягким и заботливым, но, как и положено мальчишкам, много проказничал, лазал по крышам, ездил на подножке трамвая.

- Лично я хорошо отношусь к тому, что в нашем роду больше мужчин, чем женщин. Мужики, ей-богу, хорошие люди, только, к сожалению, недолго живущие. Мы более ранимые, чем женщины, и раньше уходим. Это мне повезло: Господь отпустил много лет. А вот Олежка ушёл рано, в 65, - рассказывает старший брат Янковского Ростислав, который в свои "за 80" продолжает быть ведущим актёром Минского русского драматического театра имени Горького.

У обоих братьев есть сыновья и внуки, которые тоже пошли по актёрской стезе. Однажды на съёмках они поселились в одной гостинице все вместе: Ростислав, Олег и их сыновья. В итоге, администраторы говорили: "Да сколько же вас, Янковских?!" И это было их мужское счастье.