14 февраля Анне Герман исполнилось бы 75 лет. Однако ей выпала судьба остаться в памяти миллионов поклонников статной молодой женщиной с удивительным голосом, воспевающим надежду, нежность и любовь. Спустя 29 лет после ее ухода интерес к творчеству и личности не угас: завтра на Первом канале состоится премьера  двухсерийного художественного фильма «Анна Герман. Эхо любви», в российской столице пройдет презентация книги Ивана Ильичева «Анна Герман. Гори, гори, моя звезда». А 17 февраля в Московском театре эстрады на юбилейном концерте соберутся Тамара Гвердцители, Надежда Чепрага, Анне Вески, Екатерина Шаврина, Ирина Мирошниченко и другие российские исполнители, которые споют любимые песни из репертуара Анны Герман. Ее короткая, но яркая жизнь была полна различных испытаний, в преодолении которых и проявляется настоящая Анна Герман - нежная, ранимая и вместе с тем сильная.  

Семейные трагедии

Проверять ее на прочность судьба взялась еще в детстве. Польская певица Анна Герман родилась в Советском Союзе, в узбекском городке Ургенч. То, что ее отец Евгений Герман был немцем, родные тщательно скрывали. Он разделил судьбу многих людей того времени: в 1937 году его расстреляли. С тех пор в семье поселился страх: каждый день ждали, что придут и за ними.  Почти сразу после ареста отца совсем маленьким умер брат Анны. Только в 1956 году родные получили справку о посмертной реабилитации Евгения Германа, которую Анна читала со слезами на глазах: «А ведь всё могло быть иначе»…

Было в жизни Анны и испытание любовью. Збигнев Тухольский, невзрачный полноватый инженер, предложил ей руку и сердце почти сразу после знакомства. «Давай не будем спешить, получше узнаем друг друга. Тогда сможем понять, действительно ли это любовь», - ответила тогда Анна. Если бы она знала, какие преграды и несчастья предстоит одолеть этой любви! Он приезжал к ней на свидания в очередной гастрольный город, проводя за рулем ночи и дни, только бы побыть с ней несколько часов. А после катастрофы не оставлял ее ни на мгновение, помогая бороться за каждый маленький шажок на пути к возрождению. Однажды в отчаянии Анна попросила оставить ее: «Всё против нас. Сначала мы не могли быть вместе из-за моей профессии, теперь я инвалид…» А Збышек в ответ на это сделал ей предложение, от которого она уже не смогла отказаться.

Несмотря на возраст (39 лет) и тяжелую болезнь, отчаянная Анна Герман бросила еще один вызов судьбе - родила сына. Моменты общения с подрастающим Збышеком стали самыми яркими в ее жизни. С фотографий того времени смотрит счастливая Анна, с гордостью и нежностью обнимающая своего малыша. Однако Збышек, оставшийся без материнской любви и заботы в возрасте шести лет, вырос угрюмым и не очень общительным - у него нет ни семьи, ни детей. Всё свое время и средства он отдает ремонту старых паровозов, чем увлекся еще в детстве.

Борьба с нищетой

Трудно поверить, что певица, достигшая такой популярности, практически всю жизнь боролась с нищетой. Первое время после приезда в Польшу десятилетняя Аня с бабушкой и мамой ночевали на вокзале. Потом маме, переквалифицировавшейся из учительницы в прачку, дали угол в общежитии. Девочка привыкла к постоянным скитаниям по чужим квартирам, бедности и голоду. Ее приняли во вроцлавскую Высшую школу изящных искусств на отделение живописи. Но мама «опустила дочь с небес на землю» - разве можно этим заработать на жизнь? И Анна отправилась учиться на геолога, чтобы в будущем обеспечить своей семье жизнь без нужды. Первую зарплату - около четырех тысяч злотых, полученных зачисленной в штат Вроцлавской эстрады Анной, в семье восприняли как «золотой дождь»!

Но самым заветным ее желанием было свое жилье. Она пыталась выбраться из  коммунальной квартиры, бесконечно выступая по маленьким польским городам и устраивая изматывающие гастроли по всему Советскому Союзу, соглашаясь на кабальные условия заграничных контрактов и невыносимые условия импресарио. Но долгожданную квартиру получила от государства бесплатно, будучи прикованной к постели и растратив накопленные средства на лечение. «Чтобы квартирный вопрос был решен положительно, мне надо было попасть в автомобильную катастрофу», - с горечью констатировала Анна. Даже для первого выхода на сцену после долгого перерыва ей пришлось перешивать свои старые концертные платья - средств на новые просто не было! 

Не оставила Анна наследства  и после своего ухода. Сейчас 80-летний Збигнев с сыном обитает в том же небольшом особнячке, где прошли последние годы их совместной жизни, у него всё та же старенькая «Ауди», на которой он когда-то мчался на встречи к своей Ане. На нем лежали и все заботы о маме Анны, которая скончалась несколько лет назад. Практически никаких денег за переиздание альбомов Анны Герман семья не получает, но гордый Збигнев ни на что не жалуется. 

Творческий голод

Даже будучи на пике популярности, Анна Герман страдала от отсутствия в репертуаре «своих» песен, созвучных ее глубокой и богатой душе. Трек «Танцующие Эвридики», с которым Анна Герман триумфально победила в Сопоте, был чуть ли не единственной песней на польском, ставшей действительно популярной. Испытывая недостаток в композиторах, она пыталась сама сочинять музыку на свои любимые стихи. Но понимала, что для создания настоящих хитов ей не хватает навыков и образования. Анна часто с грустью думала, как много значит в судьбе певицы настоящая песня и как жаль, что таких песен у нее мало. Но такие репертуарные находки, как «Эхо любви», «Надежда», «Когда цвели сады», «Нежность», «А он мне нравится», полюбившиеся публике, исполнялись на каждом концерте на бис.

Студийные записи получались у Анны Герман с первого дубля - сейчас, когда «звезды» записывают отдельно куплеты, фразы и даже слова, это звучит просто фантастически. Но всё это было возможно только при условии, что рядом с ней хорошие музыканты. Всю свою творческую жизнь Анна Герман мечтала о своем оркестре, в котором каждый исполнитель понимал бы и чувствовал музыку, как она. Обещанного министром культуры Польши коллектива она так и не дождалась - на гастролях ее сопровождали разные музыканты, состав собранных импресарио оркестров постоянно менялся, а иногда приходилось выступать просто под аккомпанемент рояля.

Политические трудности

В Советском Союзе она была польской певицей, в Польше ее называли русской. И не только из-за места рождения. Во времена «Солидарности» и бурного развития освободительного движения отношение в Польше к советским «любимчикам» было очень прохладным. А популярность Анны Герман у нас была, несомненно, больше.

Она собирала огромные залы по всему Союзу, а в Польше еле уговаривала дать ей возможность выступить в нескольких городах. После катастрофы ей мешками стали приходить письма, большая часть из которых - от советских слушателей. На некоторые отвечала, разрабатывая непослушные пальцы. «Дочка, была б только ты здорова, остальное неважно. Ты свое уже спела», - написала ей пенсионерка откуда-то из-за Урала. Анна тогда ответила: «Нет, я постараюсь теперь петь лучше, чем прежде. Потому что за это время сильно истосковалась по пению».  Первой песней, которую она исполнила, вернувшись на сцену, стала теперь уже легендарная «Надежда», подаренная ей Александрой Пахмутовой.  

Авария и страшная болезнь

В 1967 году - выступление в парижском зале «Олимпия», фестиваль в Сан-Ремо, премия «Оскар», гастроли в Италии, блестящие перспективы! И вдруг… Автомобильная катастрофа, в которую Герман попала, возвращаясь с итальянской студии звукозаписи, стала самым тяжелым испытанием для певицы. Двенадцать дней она не приходила в сознание. Несколько месяцев боролась со смертью: гипс от лодыжек до подбородка сковывал ее тело, делая каждый вдох неимоверно трудным. Даже через время Анна не могла носить обтягивающую одежду - ей казалось, что и она, как злополучный «фирменный итальянский наряд», не дает ей вольно дышать. Годы мучительной реабилитации, когда нужно было заново учиться двигаться, самостоятельно сидеть, ходить, Анна выдерживала мужественно - она фанатично мечтала вернуться к той, самой главной для нее жизни - на сцену.

А когда она почти поверила, что победила, и стала вновь дарить поклонникам свое творчество, врачи поставили страшный диагноз - рак кости. Несколько операций, страдания и безысходность. Поиски альтернативных методов - знахари и лекари. И страшная усталость. Когда сознание возвращалось, Анна слушала кассету с новыми песнями, написанными специально для нее Александрой Пахмутовой и Евгением Птичкиным. Всё еще верила, что и в этот раз она поборется со смертью. Бессмертная душа «птицы в золотом польском оперении» отлетела на небеса 26 августа 1982 года.

«Я очень хочу поскорее встретиться с Аней», - говорит  сейчас ее муж Збигнев о своей единственной мечте.

Донецк подарил ей вторую молодость

Название фестиваля, на который в Донецк пригласили Анну Герман в 1977 году, неожиданно дало ей повод для оптимизма. «Всё-таки фестиваль «Дружба молодежи»!» - воскликнула Анна, давно уже размышлявшая о своем возрасте и неизбежности заката эстрадной карьеры.

Она много лет не пела в одном концерте вместе со звездами польской эстрады. В том донецком концерте главной звездой был Чеслав Немен - певец и композитор, имеющий армию поклонников во многих странах. Все смотрели на Немена с уважением - он выглядел даже слегка устрашающе в черном, по-военному скроенном костюме и с немного надменным взглядом. Выступал он перед Анной: его дважды вызывали на бис. Мог бы спеть и третий, но перестарался: долго не выходил на сцену, публика успокоилась, и ведущая объявила Анну Герман. Ее встретили аплодисментами. Прозвучали «Быть может», затем «Это, наверное, май». Сразу после этой песни началась овация, люди с цветами стали пробираться к сцене. Очень просили «Надежду». Анна всегда исполняла ее с удовольствием, зал тут же запел вместе с ней. Пришлось под неутихающие аплодисменты повторить любимую песню. Анна видела, как сбоку из-за кулис на нее внимательно смотрел «звездный» Чеслав Немен. Она спела «Когда цвели сады» - и крики «Браво!» просто сотрясали донецкий Дворец спорта. Спела еще одну польскую песню, но зал не отпускал ее. Анна попыталась объяснить, что репертуар исчерпан, музыканты ничего не смогут сыграть, но публика восторженно неистовствовала. И тогда «Надежда» прозвучала еще раз.

Об этом выступлении в Донецке она написала в Москву редактору студии звукозаписи «Мелодия», старой подруге Анне Качалиной: «Меня приняли лучше, чем самого пана Чеслава. Так что есть еще порох в пороховницах!».