Не дожив 10 дней до своего 79-летия, в Санкт-Петербурге умер знаменитый бард Юрий Кукин.

Сказать, что это большая потеря для авторской песни - слишком мало. Даже несмотря на то, что новых лирических историй он не писал уже больше десяти лет. Почему? Об этом и о своей удивительной жизни в целом автор нетленок рассказывал в интервью «Донбассу» три года назад, перед выступлением в донецкой филармонии с сольной программой.

Бывают люди, о которых говорят, что их ведет судьба. Юрий Кукин - один из самых ярких примеров. Хоть в юности он играл в джаз-бэнде на ударных, со спортом был связан гораздо больше, чем с музыкой. Закончив с отличием Ленинградский государственный институт физической культуры, Кукин работал тренером по фигурному катанию и имел все предпосылки для того, чтобы заниматься этим делом, которое доставляло удовольствие и приносило приличные деньги.

- В 1954 году нас было выпущено восемь человек на всю страну. Нам дали карту и сказали: «Вот - страна, ткните пальцем, куда хотите и кем». Я сказал, что хочу жить и работать в родном Петергофе. И был обыкновенный каток: летом - футбольное поле, зимой его заливали водой. Я первым в стране предложил ввести оплату за занятия - пять рублей в месяц. Тренеров тогда было мало, а желающих учиться у меня - хоть отбавляй. В иной месяц выходило до 6 тысяч рублей! Сумасшедшие деньги! Но летних катков в то время еще не было, и в марте я по сути оказывался без работы: на лето меня назначали директором пляжа, и я должен был следить, чтобы песок не украли. То есть полная синекура. Мог расписаться за месяц вперед: пришел - ушел, и привет. Мы тогда дружили с поэтом Глебом Горбовским. Он как-то заглянул ко мне и говорит: «Юра, вот ты здоровый молодой мужик, лежишь на пляже и ни фига не делаешь. Поезжай в экспедицию, там интересно - тайга, река, веселые ребята поют под гитару. Наберешься впечатлений, сам песни напишешь». Ладно, думаю, поеду. В первый раз я отправился с геологами. Они стали петь песни, мне понравилось. И уже из второй поездки привез две песни - «Говоришь, чтоб остался я» и «За туманом», - с огоньком в глазах рассказывал нам Кукин. - Вот так я ездил-ездил, а в 1968 году перестал делиться на две части. Меня уже приглашали петь по всему Союзу, и времени на фигурное катание не было. Конечно, я не мог быть богатым. Ведь у меня не было песен о Родине, партии, Москве. У меня всё - про себя и через себя. И всё - через романтическое отношение к сущности бытия.  

Несмотря на постоянный интерес к исполнителю со стороны множества людей, он всегда был... одиноким. В том смысле, что у него не было друзей. Причем он сам так хотел.

- Я хочу быть одиноким! Но редко получается. Очень не люблю, когда народ в доме, - хмурился Юрий Алексеевич, рассказывая о своем замкнутом образе жизни. - И так было всегда. Я сам себя устраиваю как собеседник. Да, у меня есть коллеги, и всё. Но не друзья. А зачем? У меня есть жена. А друзья - это те, кто приходит и начинает рассказывать, как живет. Но меня не интересует чужая жизнь. Я всегда писал только о своей.

...К сожалению, несмотря на то, что со времени нашего общения прошло три года, скромная мечта барда о том, чтобы получить звание хотя бы заслуженного артиста России так и не сбылась.

- Я-то к званиям равнодушен. Но вот у меня внучка недавно вышла замуж. Скоро будут правнуки. И они никогда не смогут сказать, что их дед был народным артистом или хотя бы заслуженным. А я-то знаю, что и так народный. Когда мне исполнилось 70 лет, все присылали поздравления «Народному артисту России Юрию Кукину»...

Песня,  которую ненавидел Окуджава

Визитной карточкой Юрия Кукина мы все считаем песню «За туманом». Однако сам бард называл ее неудачной. И исполнял на концертах только потому, что до последнего пытался понять, чем же она так цепляет миллионы слушателей. Коллеги-профессионалы тоже возмущались этим «бездарным сочинением».

- Когда Окуджава услышал «За туманом» - тут же возненавидел ее и потребовал: «Юра, больше никогда не пиши туристских песен», - иронично посмеиваясь, рассказывал Юрий Алексеевич. - А Глеб Горбовский сказал: «Юра, ты лучше пой мои стихи - они всё-таки нормальные. Ведь стихи, Юра, состоят из сравнений, определений и метафор. А у тебя одни глаголы, существительные и междометия - больше ничего. Правда, есть два прилагательных, но они тебя тоже не украшают. Первое - это «законченный чудак», второе - «невозвращенные долги», а долги надо платить». Но я и сам сообразил, что песня плоховата. У нее было только одно достоинство. Когда я заходил в ресторан, где работали знакомые, меня обязательно просили спеть «За туманом». «Как только ты ее споешь, - говорили, - все сразу заказывают водку. Ты уж навещай нас почаще».