Стометровка на Голгофу

оказалась самой трудной в жизни волновахца Александра Воднева, получившего увечье. Что же касается всего остального, то инвалид первой группы может заткнуть за пояс любого здорового мужика. Он косит сено, выращивает розы, мастерски кладет печи, а его усадьба признана самой благоустроенной в селе.

Четырнадцать лет в очереди

Аграриев волновахского села Анадоль даже при большом желании невозможно отнести к зажиточному сословию. Животноводство здесь ликвидировано, хлебная нива в первые годы самостийности эксплуатировалась самым безбожным образом, магистральную нефтеперекачивающую станцию на околице разобрали, новую школу так и не достроили. Свидетельством далеко не лучших перемен можно считать и жалобу от Екатерины Макаровны Водневой. Автор, ветеран войны и труда с почти полувековым стажем, пишет:

«У меня есть сын Воднев Александр Леонидович, инвалид первой группы. Пока был здоровый, то был всем нужен, а теперь сиднем сидит. Имелась у него машина, но та по причине старости раcсыпалась. Четырнадцать лет назад Александра записали на новую «инвалидку», но очередь, похоже, не двигается. И еще хочу спросить: почему инвалиду первой группы нет никаких льгот и почему он наравне со здоровыми должен полностью платить за воду, свет и за всё? Может быть, я не права, но, прошу прощения, мне 83 года, никто, кроме невестки, меня не навещает, а она про такие дела особо не рассказывает».

Нa минорной ноте

Послание настраивало на определенный лад. Я готов был увидеть хатенку с покосившимся забором, промятую в сугробах тропинку и истертый инвалидом первой группы диван. Такие картинки сегодня не редкость. В стране, где человек труда, особенно - увечный, предоставлен сам себе, подобное встречается сплошь и рядом. Несколько утешил сельский голова Анастас Кирьязи, которого я попросил прокомментировать письмо почтенной сельчанки:

- Закон, - сказал он, - к сожалению, не освобождает инвалидов первой группы от платы за коммунальные услуги. Но это вне компетенции местных властей. Мы бы и рады пойти навстречу Александру и его cyп­руге Людмиле... Кстати, она после замужества тоже покалечилась. Однако, повторяю, выше собственного пупка не прыгнешь. Касательно очереди на машину с ручным управлением, то Екатерина Макаровна права. Транспорт безногому нужен позарез. В остальном же, считаю, моя землячка краски сильно сгустила. Александр не тот человек, чтобы сиднем сидеть. Да и Людмила ему под стать. Люди работящие,  если хотите - мужественные. Они  могут дать сотню очков вперед иному здоровяку. По крайней мере, не ноют, перед неурядицами не пасуют. Впрочем, сейчас вы сами сможете убедиться в моих словах.

Стучите - и вам откроют душу

- Адрес случайно не перепутали? - осторожно поинтересовался я, когда мы остановились  перед отлично сработанными воротами. - Не похоже, что здесь обитает семейство инвалидов.

- Так шутить с представителем уважаемого в нашем селе издания мне не позволяют возраст и должность, - слегка обиделся Анастас. - Да вы входите смело, цепных волкодавов здесь не держат.

И все-таки я не мог отделаться от ощущения, что меня откровенно разыгрывают. Не новый, но ухоженный дом, выскобленный до парадности двор, опрятные постройки в глубине усадьбы. Конец сомнениям положил вышедший на крыльцо человек.

- Милости прошу, - сказал он и по очереди подал нам руку. Это была рука работяги, который имеет дело с металлом и камнем, но не инвалида, каким Александр представлялся мне. - Входите, - предложил хозяин и  заковылял в глубь дома. - Присаживайтесь.

А в этом доме живут четверо молодых и здоровых людей...

Дремлют клумбы под сугробами

Сельский голова  явно наслаждался моим удивлением, и ему, наверное, захотелось добиться еще большего эффекта.

- В прошлом году усадьба Водневых, - как бы мимоходом обронил он, - признана самой благоустроенной в селе. Сейчас, правда, вид не тот, розы не цветут, клумбы под снегом. Но это поправимо... Саша, покажи гостю на компьютере свои летние снимки.

- Это можно, - согласился хозяин и перебрался к письменному столу, где светился экран монитора. - Если имеется желание, могу вам сбросить снимки по электронной почте... Так выглядит двор в мае, розы только-только зацвели, а это клумбы - заведование жены. Хотя у нас четкого разграничения обязанностей не имеется. Например, я с удовольствием поливаю цветы, а Людмила помогает в мужицких делах. Когда корову держали, сено на пару косили.

- Они на пару, - добавляет Анастас, - соорудили машинку для изготовления тротуарной плитки, а потом сами же двор вымостили. Им помощь предлагали, так куда там...  Нет, такие люди на паперти с протянутой рукой не станут. Гордость не позволит.

Гордость под лежачим камнем

Полагаю, из-за гордости  Воднев и торчит в очереди на новый автомобиль почти полтора десятка лет. Другой бы уже достал до живого местных и столичных чиновников, а этот ни словом не напомнил о своем существовании:

- Стоит ли людей от дела  отрывать, - засомневался Александр, - наверное, я не один нуждающийся.

Но у гостей на этот счет несколько иное мнение. После краткого совещания с Анастасом звоню председателю Волновахского райсовета Ивану Ов­чинникову. Тот, как всегда, оперативен:

- Пусть Воднев сегодня же напишет заявление на мое имя, а Кирьязи без проволочек доставит бумагу в райцентр. Я постараюсь выйти на область спустя день-два. И, если  мужика действительно затирают и морят в очереди, виновные получат свою порцию березовой каши. Передайте Водневу, что с этой минуты его вопрос у меня на контроле.

Что ж, Екатерина Марковна права: под лежачий камень вода не течет. И если имеется возможность этот камень сдвинуть, то почему бы это не сделать. А заодно помочь нуждающемуся человеку.

Черный плевок в душу

К сожалению, ни сельский голова, ни  председатель райсовета, ни корреспондент «Донбасса» не в состоянии исправить другую допущенную по отношению к Александру  несправедливость. Остановивший старенький «жигуленок» Водневых майор милиции не назвал своего имени, а бляхи с номером на  его куртке не оказалось.

- С момента своего увечья,- вспоминает хозяин самой благоустроенной в Анадоле усадьбы,- я получил немало плевков в душу. Но тот оставил самый черный след... Был какой-то праздник, скорее всего - День независимости, поэтому  меня тормознули на подъезде к главной площади Волновахи. Остановил майор милиции, серьезный такой мужик, явно не в настроении. «Правил дорожного движения не знаешь, - говорит, - я же тебе четко показал жезлом, чтобы ты поворачивал оглобли... Э, мужичок, да от тебя вдобавок еще спиртным тянет. А ну пройдись сотню метров».

Я опросил всех знакомых работников райотдела милиции, но личность ретивого стража  правопорядка так и не выяснил. А жаль, очень уж хотелось посмотреть в глаза человеку, который заставил безногого водителя проделать столь горестный для него путь.

Во имя жизни

- Где же у того козла совесть была? - возмутился Анастас. - Видел же, что стометровка для тебя - чуть ли не восхождение на Голгофу...

- Да чего там, - прервал гневную тираду хозяин. - Вы же знаете, что физический труд мне не в тягость. По-моему, я еще не отказал никому в селе...  Кому печку переделать, кому новую грубу соорудить. Да и дома без дела не сижу. А вот и хозяйка из магазина пришла, сейчас чаёк соорудит. И заодно расскажет о том, что вас интересует.

Приводить всё услышанное от Людмилы не стану. Скажу лишь, что эту женщину, мать двоих детей, судьба тоже покалечила. Но не морально. Людмила, как я понял, из тех представительниц рода человеческого, которые действительно прекрасны душой и готовностью к извечному женскому самопожертвованию.

Когда спешивший на свадьбу Александр угодил под поезд, девушка не бросила  суженого и спустя полгода пошла под венец с безногим парнем. Но это уже тема  для отдельного рассказа со слезоточивым финалом. А моя же задача значительно скромнее - поведать о семье, которая доказала и продолжает доказывать  свои жизнеутверждающие способности.