Молодой художник мечтает... ходить

Сначала Александр берет ручку или карандаш губами. Затем вставляет «орудие труда» между не разгибающимися пальцами руки, прижимается к ней щекой и начинает наводить контур рисунка. Получаются очень ровные, без зазубрин, линии. Некоторые его работы выполнены с такой четкостью, что сначала не верится, что автор обходился без линейки. Но все верно: ее он просто не удержит. И еще многое не сделает без посторонней помощи.

Роковой нырок

В 1986-м пятнадцатилетний Саша Шевченко окончил одну из енакиевских школ и собирался продолжить учебу в профтехучилище. Мать достала путевку в Седово, куда и отправились всем семейством поплескаться в море.

Очередной день отдыха ничего страшного не предвещал. Саша пришел на облюбованное место. Раз нырнул, второй. А потом сместился немного в сторону, поскольку мешали появившиеся девчата. Бросился в воду и сильно ударился головой о дно. Боли не ощутил, но к берегу доставили уже безвольное тело мальчика. С того момента начались мытарства. Больницы Донецка, Мариуполя, Славкурорт, куда он поначалу не соглашался ехать, стесняясь своей беспомощности.

Однажды в Енакиево заглянули американские врачи-миссионеры и посоветовали везти Сашу за океан на операцию, которая стоила 200 тысяч долларов. Только откуда им взяться в рабочей семье? Дни безнадеги складывались в годы. Окруженный вниманием родных, он понемногу начал чувствовать отдельные части тела. Но по-прежнему не решался показаться в инвалидной коляске на глаза соседям и знакомым, много лет не покидал двора.

А потом на их род посыпались другие несчастья. Ушли из жизни бабушки, хорошо относившийся к нему муж тети. На Пасху слегла и сразу после дня рождения сына умерла мать. Тяжело заболела младшая сестра, не стало и ее. Все немощнее выглядел отец. Вот и выдали ему с Александром путевки в Мариупольский пансионат для ветеранов войны и труда №1. Да Шевченко-старший пробыл здесь лишь последние четыре дня своей жизни. Так Александр остался по сути один. Немногочисленные родственники часто навещать не имеют возможности: и путь неблизок, и своих проблем хватает…

Рядом остались неравнодушные

Уже два года числится он за пансионатом. И нельзя сказать, что ощущает полное одиночество. Когда о его судьбе узнали в городе, начались звонки, приходили денежные переводы, потянулись посетители. Правда, не у всех надолго хватило энтузиазма. Рядом остались неравнодушные, в основном, верующие. А коллектив одного из магазинов подарил телевизор и модем, оплачивал пользование Интернетом, пока в строю был ноутбук, присланный из далекой Калифорнии (США). Появились у Александра удобная кровать, «навороченный» смартфон, куда можно даже тексты книг скачивать.

Местный художник Александр Морозов поспособствовал тому, чтобы рисунки Шевченко попали на выставку, где неожиданно его «Мухоморы» купила посетительница. Были и другие выставки, работы заметили и отметили. А приятнее всего оказался отзыв десятилетнего Никиты Ганичкина: «Мне очень нравится ваше творчество».

Шевченко, насколько позволяют силы, проявляет самостоятельность. Ест сам («Так вкуснее!»), костяшками пальцев ловко стучит по мобильнику - он настолько его освоил, что помогает налаживать «трубки» жильцам пансионата, управляется с пультом телевизора. Любит бывать на свежем воздухе. Прошлым летом новые друзья даже свозили его к морю.

Стоит жить

Рисовать он начал еще в Енакиеве. Сначала разукрасил разноцветными гелевыми ручками блокнот. После настала очередь карандашей и более крупного формата бумаги. Из ручек осталась лишь с черным наполнителем. Среди его работ - пейзажи, фантастические сюжеты, средневековые рыцари, замки, портреты, звери, здания. Особенно удались «Мухоморы», за которые Шевченко получил свой первый гонорар.

- Я их штук восемнадцать нарисовал! - говорит он. - И почти все раздарил. Если мои картинки приносят людям радость, то уже ради этого стоит жить.

Еще он начал писать стихи. Словом, занимает себя чем угодно, лишь бы не оставаться наедине с нелегкими мыслями. Сам факт пребывания 38-летнего мужчины среди немощных в основном стариков, ощущение собственной беспомощности давят тяжелым грузом. Только он старается не поддаваться упадническому настроению и питает определенные надежды.

Одна связана со звонком, а потом и приездом Натальи из Херсонской области. Об Александре она прочитала в христианской газете, сказала, что Бог ее подтолкнул забрать человека в свою семью. Но там трое детей, хозяйство, земля, небольшие достатки. Вот он и боится стать обузой людям. Тем не менее, считает предложение «полным чудом».

Еще Шевченко мечтает о консультации хорошего нейрохирурга, который бы рентгеновские снимки посмотрел, сделал вывод о целесообразности и перспективах операции. Такие, говорят, делают в Киеве. А там, глядишь, и спонсор найдется. Пусть не ходить, а самостоятельно в коляску забираться - и то уже победа. Ведь это страшно тяжело, если жизнь проходит в четырех стенах, на койке…