Константиновский врач спас сотни раненых в Анголе

Редкий пациент Константиновской центральной райбольницы Донецкой области знает, что оперирующий его седой врач имеет богатый опыт военно-полевой хирургии. Да и не каждый медик наслышан, что улыбчивый коллега - единственный в городе ветеран войны в Анголе, завершившейся десять лет назад.

«Пусть лечит, а не разговаривает»

В 74-м его, лейтенанта медслужбы (позади был лечебный факультет Донецкого мед­института, хирургия в ЦРБ), призвали служить полковым врачом в Прикарпатский военный округ. Через полгода перевели в гарнизонный госпиталь в Самбор, нейрохирургом. А в 76-м, когда пришло время уходить в запас, начальник госпиталя предложил переоформить статус с призванного на кадрового. И остаться в войсках до полной выслуги. Но отказался: «Здесь я - и ни военный, и ни врач. Ведь практики - почти никакой в мирное время».

В 80-м Виктор окончил ординатуру при кафедре общей хирургии в родном вузе. «У меня появились научные труды: семь статей опубликовал, был ряд дельных предложений и даже подготовил кандидатскую диссертацию, - вспоминает. - Но для защиты требовались деньги (8 тысяч в пресловутые застойные годы!), а их у меня тогда не было. Временно эту затею отложил. А оказалось - навсегда».

Осенью 83-го в ЦРБ позвонили из облздрава и закинули удочку: «Ваши друзья Виталий Лобас и Николай Падалко едут служить за рубеж. А вы не хотели бы отдать воинский и врачебный долг за границей?». Он попался, тем более, что деньги сулили приличные...

После общей коллегии Мин­обороны и Минздрава СССР Виктора вызвали в Москву, в отдел кадров по загранкомандировкам. И заявили: будете служить в военно-полевом госпитале в Анголе. Он растерялся: «Как Ангола? А какой там язык?». «Португальский», - ответили. И «порадовали», что вызовут в Академию наук - осваивать язык. Лишь дома Волобуев понял, куда влип: там же идет гражданская война, как в Афганистане. Но обратного хода не было...

В конце апреля 84-го на имя Виктора и его главврача пришло предписание: Волобуеву дается бессрочный отпуск. Его ждут в Анголе не позднее 15 мая. Некий генерал, решая судьбу константиновца, сказал: «Он - врач, пусть лечит, а не разговаривает». Чтобы спасать раненых, учиться португальскому пришлось уже на месте...

Госпиталь разбила авиация

С группой врачей из республик Союза Волобуев прилетел в Луанду. Их встретили работники посольства, местные военные и развезли по квартирам с решетками на дверях и окнах, запретив одиночный выход в город. Долго ждал вызова в военный госпиталь в Сумбе, куда его направили начальником хирургического отделения. Позже выяснилось, что его вместе с аэродромом накануне разбомбила авиация ЮАР. Погибли все: медперсонал, сотни раненых. Чудом уцелели две русские медсестры... Окажись Виктор в Анголе на сутки раньше, его бы тоже накрыл тот кошмар.

«Через неделю в минздраве страны нас перераспределили. Госпиталей-то было много, - грустно улыбается он. - Меня назначили старшим группы советских врачей, направили в травматологический центр в Луанде. Хоть и жил в столице, но без оружия не выходил. И приключений хватало - со стрельбой и беготней от местной до зубов вооруженной злобной шпаны... Помню свое боевое крещение. Боевики УНИТА в июле близ городка Дондо подорвали на мине переполненный состав, вывозивший беженцев из мест боев. Локомотив сошел с рельсов, боевики стали расстреливать разбегавшихся людей. Привезли к нам сотни женщин и детей, но шансов у многих выжить не было: ранения были страшные - от штыков и крупнокалиберных пуль».

Редкие минуты отдыха. Константиновский доктор (второй слева) среди ангольских и советских коллег в медицинском центре Луанды.

Нагрузка оказалась сумасшедшей. Карет «скорой» не было, раненых доставляли чем попало. Бывало, КрАЗ заезжал во двор и, подняв кузов, ссыпал людей на землю. Операции шли непрерывно, с перерывом на ночь.  

«Я не кардиолог, но дважды оперировал и на сердце, - вспоминает Виктор. - Привезли как-то бойца. Вскрыли грудную клетку, гляжу - парню штыком насквозь проткнули правый желудочек сердца и легкое. Ну, я и ушил раны. Поднял голову, а в окна операционной смотрит врачебный персонал госпиталя. Оказывается, как потом мне сказали, никто из советских докторов прежде сердцем раненых не занимался. А парень выжил... Второй случай был тяжелее: осколок срезал четыре ребра над сердцем и мышечную сердечную ткань. Парня привезли с открытой грудной клеткой, было видно работающее сердце. Что зашивать? Ребер нет, кожи - тоже. Мы вместе с хирургом Ромео взяли искусственную ткань, аккуратно закрыли грудь. И выходили бойца».

Волобуев уверяет, что обеспечение медикаментами в ангольских госпиталях было даже лучше, чем в советских клиниках. С утра медбрат загружал в пункты раздачи расходный материал, новейшие японские системы, приспособления и разный инструментарий. Их никто не считал, а качество было отменным.

«Доктор Виктор, спасите!»

Однажды боевики УНИТА напали на кофейное сельхозпредприятие. Вывели из хижин всех мужчин - до седых стариков и расстреляли.

«Грузовики привезли больше сотни исколотых штыками женщин и детей. Местные медики, увидев это, разбежались. Я - в шоке. Сам перевозил в операционный блок людей на каталках, - делится наш земляк. - Тогда обзвонил советских докторов. Вскоре все были у меня, и мы прооперировали с полсотни человек. Остальные не дождались... По сей день перед глазами стоит красивая юная португалка. Как она кричала: «Доктор Виктор, спасите меня!». Но первыми мы оперировали детей. Когда очередь дошла до нее, девушка лежала уже мертвой. Ее надрывный голос я слышу до сих пор».

«Возвращался я на Родину с двойственным чувством, - признается Виктор Волобуев. - Душа рвалась домой, а сердце оставалось в Луанде. Жалко было оставлять без помощи людей: сотни раненых умирали в переполненных коридорах. Поэтому и тружусь я после возвращения из Анголы так, чтобы успеть оказать помощь всем. Пока хватит сил».

Позже ему рассказала медсестра, что среди персонала есть «стукачи»: они сообщают УНИТЕ, кто из местных медиков помогал, и того вместе с семьей ждет горькая участь. Увы, врача Орландо - единственного местного, не отказавшего в помощи, действительно, через три дня нашли убитым...

Страна алмазов, нефти и распрей

Бывшую колонию Португалии на юго-западе Африки ценили за дармовую рабсилу, хлопок и железную руду. Но еще большим объектом интереса французов и американцев, бельгийцев и португальцев Ангола стала после разведки здесь огромных запасов нефти и алмазов.

Осознав возможность безбедной жизни, политики разной ориентации создали в стране вооруженные структуры: МПЛА, ФНЛА, УНИТА. Их активисты в марте 61-го призвали народ к оружию: началась национально-освободительная война. В январе 75-го Ангола обрела свободу, а в марте повстанцы стали уже сражаться друг с другом: война за независимость переросла в гражданскую. Бойцы марксистской МПЛА проходили подготовку в Болгарии, Чехословакии, Советском Союзе и Алжире. Куба оказала военную помощь. УНИТА формировалась за счет наемников из разных стран, большей частью из ЮАР, и воевала под контролем советников из США.

За время войны в Анголе около трети населения (3 млн.) покинули дома. В феврале 2002-го лидер УНИТА Джонас Савимби погиб в бою с МПЛА. Его преемник Антониу Дембо согласился прекратить огонь. В июле отряды сложили оружие.

С 1975 по 1991 годы в Анголе побывали около 11 тысяч советских военных: бойцов спецназа, медиков, советников, строителей. Некоторые сложили там головы. Фактическое их присутствие официально не афишировалось, поэтому у ветеранов войны в Анголе нет никаких льгот.