Чудом вырвались из кольца огня

Трое из четверых пострадавших во время тушения пожаров в Херсонской области уже готовятся к выписке из донецкого ожогового центра ГУ «ИНВХ им. Гусака НАМН»

Июльские сводки новостей на всех телеканалах начинались с этого горячего сюжета. Тем, кто уже больше месяца находится на больничной койке (три мастера леса, один спасатель МЧС), довелось побывать в самом эпицентре.

И погоны оплавились

На тот момент, когда 26-летний Сергей Гайдук вышел на тушение пожара, как спичка прогорело более 40 гектаров леса. Участок был не его, но в бой кинулся, как за родной. А с ним и его коллеги по лесному делу - Андрей Задорожный и Федор Ульянченко. Нужно было удержать стену огня, чтобы тот не рванул дальше. АПЛ (автомашина пожарная лесная) хватало, сразу четыре, каждая до краев (1800 л) заполнена водой. Время противостояния, по сравнению с последующим испытанием огнем, вскоре показалось детской игрой...

Вот что рассказал нашему корреспонденту прапорщик Сергей Пильгуй, которому июльский пожар «отменил» законный августовский дембель:

- Нас, как людей военных, четко сориентировали на цель. В штабе проинструктировали. Перед выездом я запасся еще и несколькими емкостями с питьевой водой - как чувствовал, что пригодятся. На просеке 25-30 метров шириной справа шел низовой пожар, слева кое-где были небольшие очаги возгорания. В какой-то момент почувствовал, что вот-вот кинет верховой, меня за 17 лет работы им уже накрывало, знаю, что и как. Развернул машину, открыл двери, а бежать... некуда. Куда, когда ты оказался в самом центре большого костра. Понял, что только на автомобиле можно выбраться, но раскаленный двигатель заглох. После того, как вылил воду на бензобак и капот, машина стала заводиться. Только тронулся с места - и вдруг услышал, что сзади кричат. Чем чревата еще одна остановка, понимал отчетливо. Как и то, что ребят нужно подождать. Добежали. В кабину, которая рассчитана на двоих, набилось сразу пятеро, а двигатель - вновь ни гу-гу, из-под капота - пламя. В общем, на пятой опорожненной бутылке мотор завелся. Следующие 200 метров, как в аду, пришлось преодолевать почти вслепую, сквозь дым и пламя. Дышать было нечем. Важно было не сбиться с колеи просеки, вскочил бы в лес - всё! В баранку вцепился так крепко, что когда затормозил рядом со «скорой помощью» и попытался разжать пальцы, шкура с ладоней осталась на руле.

- Кожу с рук, ног, тела ошметками потом находили по всей кабине, - дополняют близкие. - При такой температуре-то. По одежде словно раскаленный утюг прошелся, даже погоны поплавились и подошвы обуви, что говорить о людях...

Все последующие передвижения помнят, как в тумане: переезд в больницу Голой Пристани, потом в Херсон, оттуда самолетом МЧС в Донецк.

- В общей сложности всем четверым (пятый пострадавший отделался более легкими ожогами и к нам не поступал) довелось перенести 20 операций, в ходе которых удалили мертвые ткани, провели некроэктомию на глубоких ранах, закрыли более поверхностные ксенокожей, с последующей пересадкой своей, - говорит руководитель ожогового центра Эмиль Фисталь. - У самого тяжелого - Ульянченко - при оперативном вмешательстве использовали и клеточные технологии. Сейчас троих готовим к выписке. Их переведут в местные больницы с последующим лечением и реабилитацией. Главное, мы сумели ликвидировать им раны, и они самостоятельно ходят.

«Спасли моего сына!»

Еще один июльский пациент - Виталий Носенко из Энергодара - уже дома. Тогда, сразу после случившейся с ним трагедии, разговорить его заплаканную маму Инну не удалось. Не хотела она делиться подробностями. Теперь делает это охотно. Никто из их дружной семьи не мог предположить, что обычное блокование крыши обернется такой бедой и ее 20-летний сын получит ожоги 90 процентов поверхности тела. Взорвалась емкость с расплавленным битумом, парня обожгло пламенем взрыва. В местной больнице не смогли найти правильное решение, еще и ряд ошибок допустили - намазали пациента жиром, тогда как при ожогах это делать категорически запрещено. Отец потом сокрушался, что не облил его сразу водой прямо из артезианской скважины поблизости - было бы легче. Вызванный на консультацию Эмиль Яковлевич прооперировал Виталия на следующий же день. А через неделю забрал в свой центр. Состояние больного усугублялось еще и ожогом дыхательных путей. Искусственная вентиляция легких, операции одна за другой, кормление через зонд... Всё для матери тянулось, как страшный сон, из которого она вырвалась только теперь. Об этом и рассказала по телефону нашему корреспонденту, не скрывая эмоций:

- Виталик сейчас четко соблюдает все рекомендации Эмиля Яковлевича. Специальной ванны, как в центре, у нас, конечно, нет, но сын уже сам купается в травяных настоях, разрабатывает руки, кушает самостоятельно. Раны заживают. Недавно даже решил пропылесосить квартиру. Через две недели опять наведаемся к вам. Дай Бог здоровья Эмилю Яковлевичу, я ему по гроб жизни благодарна, что он спас моего сына и тот не впал в депрессию. Раны ведь были серьезные...

- Чтобы свести к минимуму образование рубцовых тканей, мы сшили для Виталия специальный костюм (есть в Донецке такая мастерская) из эластической компрессионной ткани, который придется носить несколько месяцев для консервативной реабилитации в соответствии с мировыми стандартами лечения  последствий ожогов, - уточняет Эмиль Фисталь. - Такой костюм оказывает нужное дозированное давление, уменьшает кровоснабжение и воспаление рубцовых тканей. Действует в комплексе с силиконовыми пластинами и специальными кремами, рассасывающими рубцы. Думаю, что и последующее санаторно-курортное «купание» в родоновых источниках Немирова, которое мы рекомендовали, пойдет ему на пользу.

«Вы готовы остаться?»

После этого простого вопроса, заданного профессором в ходе первого же осмотра, мама еще одной пациентки из Запорожья чуть не расплакалась. 22 года она искала тех, кто бы смог помочь ее дочери, у которой гигантский невус «шортиками» распластался на спине, животе и ягодицах. Но наталкивалась только на испуганные взгляды. Врачи разводили руками и говорили: «В вашем случае лучше ничего не трогать». Девочка росла, а вместе с ней и родимое пятно. Недавно Аня закончила медицинский институт с дипломом провизора-косметолога. Она знает всё до буковки о своей болезни. Учиться на медика пошла потому, что захотелось помочь другим людям с такой проблемой, а заодно решить и свою. И только в нашем ожоговом центре им дали понять, что справиться с ней вполне реально. Не сразу, потребуется время, но постепенно невус можно удалить. Не будем вдаваться в детали, но на днях обе уехали, пройдя первый этап (с применением экспандеров), с тем чтобы продолжить лечение уже через несколько недель.

Пациенты из других регионов и даже стран в ожоговом отделении не в диковинку. Около 10 процентов от общего количества поступивших за год. Сто человек - в месяц. Этот факт мы попросили прокомментировать директора ИНВХ Владислава Гриня.

- Ответ нужно искать в самом названии: институт неотложной и восстановительной хирургии Академии медицинских наук Украины. Хотя изначально ИНВХ создавался под донбасские проблемы, «территориальные рамки» давно упразднены. Судить об этом можно по количеству пациентов из других областей, поступающих с самыми тяжелыми диагнозами к нам, как в последнюю инстанцию. А востребован он потому, что имеет отличную базу, самое современное оборудование и специалистов - профессионалов высочайшего класса, отлично владеющих новейшими методиками.