«Нашего посёлка нет на карте! А теперь и вообще - нет»

В транзитном пункте для переселенцев, расположенном в ОШ №6 города Красноармейска, с 21 января обитают жители посёлка Северное. Маленький, в полсотни дворов, с населением под сто человек, он расположен в Ясиноватском районе. До донецкого железнодорожного вокзала - рукой подать, неподалёку - Авдеевка. А так - степь да посадочки вокруг. С весны прошлого года, когда на Донетчине засвистели пули да снаряды, люди стали покидать этот тихий уголок. К новому году их оставалось здесь человек 60. До того страшного дня...

«За спиной - пепелище и ад»

Светлана Васинкина и не думала жить в Северном. Просто приехала прошлой весной с детьми и мужем в гости к его родителям. Но возвращаться в погрузившееся в пучину войны Снежное они не стали.

- Нет теперь ни нашего дома, ни родительского, - плачет она, прижимая к себе семилетнего Даньку и десятилетнего Диму. - До поры до времени беда обходила Северное стороной. Что-то где-то в полях взрывалось. Но далеченько. Я работала в свинарнике в Тоненьком. Муж тоже работу нашёл, помогал вывозить людей с Песок...

Беда, по словам местных жителей, пришла 21 января, после того как представители АТО открыли огонь из танков прямо с территории посёлка, подобно тому, как ополченцы делают это в Донецке, в Горловке, где лупят с жилых кварталов.

- Мы бежали к ним, плакали, кричали: «Что же вы делаете?! Вокруг ведь поля - стреляйте, если надо, оттуда. Зачем же прямо с нашего Северного огонь вести? Ведь «ответка» прилетит!» А они лишь плечами пожимали, - вздыхает Светлана Александровна. - Примерно в полдевятого нас накрыли «Грады». Я с детьми выбежала в коридор, прижалась к стене, прикрыла собой... Едва муж со своим отцом начали ремонтировать вылетевшие с рамами окна, как шарахнуло опять.

После эвакуации их разметало. Свекровь уехала к дочке на Камчатку, свёкор перебрался к своей сестре в село Орловка неподалёку от разгромленного Северного. А Васинкина с мужем, детьми и 16 односельчанами оказалась в ОШ №6.

- Спасибо директору, который нас приютил. Он постоянно приходит, спрашивает как у нас дела. Очень человечный... Как и люди в Красноармейске. Они принесли постельное, одежду, обувь, еду. На саночках везли воду, шубейки. Детки незнакомые из школы забегают. То ручку принесут, то тетрадку, то булочку, - рассказывает Светлана Александровна. - Ребятки мои учиться начали, с одноклассниками ладят. Когда делаем с ними домашнее задание, отвлекаемся от погружения в тоску. Мы ведь не представляем, где встретим следующий день. Там, за спиной, - пепелище и ад. Впереди - беспросветность. Никто не знает, когда и чем всё закончится. Но ведь обязательно закончится! Как же мы тогда будем радоваться! Тому, что живы... Тому, что мир. Тому, что можем без боязни ходить по своей родной земле (нам предлагали уехать во Львов, но мы не хотим покидать Донетчину), которую обязательно украсим новыми домами и садами. Был бы мир...

Героическая дочка и плачущие козочки

С 56-летней Валентиной Кравченко мы разговорились сразу после её прихода из больницы. Туда отправили дочь Валентины Фёдоровны - 38-летнюю Лину, которая своим телом накрыла сына Стасика во время обстрела.

Утирая слёзы, тётя Валя (так её зовут «северяне», обитающие вместе в одной просторной комнате; напротив них таким же мини-табором расположились переселенцы из Авдеевки) показывает ксерокопии паспорта дочки, по которым пытается восстановить документы. Оригиналы сгинули во время обстрела.

- Я работала всю жизнь (в теплице, на стройке, на току, уборщицей на донецком автовокзале Западный), семь лет назад купила этот дом в Северном. А теперь я - бомжиха, оставшаяся без средств к существованию, - рыдает женщина. - Слава богу, хоть доченька жива, с внучком всё в порядке. А ведь могло...

А ведь могло так статься, что тот январский день оказался бы для них, периодически живших в подвале, последним. Они даже не успели ничего понять, когда посыпались снаряды. Валентину Фёдоровну обстрел застал в коридоре, а Лину и семилетнего Стасика - в спальне. Мать орлицей бросилась на ребёнка, накрыла его своим телом. Осколки стёкол и снаряда прошли над ними. А потом начал рушиться дом.

- Половины его - как не бывало. Крыши нет, небо видно. Я побежала за помощью, - продолжает тётя Валя. - Спасибо, муж нашего медика Юлечки помог достать Лину и Стасика... Позже выяснилось, что у дочки - перелом ноги в двух местах, ушиб грудины. А у внучка - лишь царапинка на лбу. Спасли его боженька и мама.

- Когда в подвал, где мы укрылись от продолжающегося обстрела, зашли бойцы, чтобы оказать нам помощь (наложили шину на повреждённую ногу Лине), Стасик стал кричать: «Только не солдаты! Боюсь-боюсь!» Он и сейчас, слыша, как лопается воздушный шарик, чуть ли не на пол падает. Да и я тоже, - признаётся переселенка. - Сон у нас был беспокойный от постоянного громыхания. А тут хватает два часа, чтобы выспаться. Тихо. Спокойно. Для нас это - в диковинку.

Стасик, которого война лишила первого звонка, наконец, пошёл в школу. Читать его мама и бабушка научили, а вот пишет пока только печатными буквами. Но это - дело поправимое...

- Там, в Северном, 20 курочек моих осталось, петушок, козочки дойные - белая Манька да серая Машка. Они чувствовали беду, так плакали-блеяли незадолго до обстрела, - делится Валентина Фёдоровна. - Я их успокаивала: «Манька, Машка, ну что я могу сделать? Вскоре всё утихнет...» Не утихло... Машка губочки подставляла, целоваться лезла. Я как себя часть оставила вместе с ними... Потом звонила тем нашим, кто ни в какую не захотел уезжать (таких было с десяток), просила взять себе козочек или зарезать их, чтобы не умерли лютой голодной смертью.

«Мама, не плач... Дождик будет - кап-кап-кап...»

Своей спасительницей «северяне» называют 26-летнюю Юлию Крюкову. Окончив донецкий базовый медколледж, она работала медсестрой в Песковской семейной амбулатории. Даже будучи в декрете (дочке Даше - два годика и девять месяцев), Юля - постоянная «скорая помощь» для односельчан. Она же сделала всё, чтобы их вывезли из зоны АТО.

- Посёлочек у нас бедный, дома - саманные (строительный материал из глинистого грунта с добавлением соломы - Прим. А.К.). Его даже на карте нет, - рассказывает Юля. - Когда к нам случайно заехали военные, удивились и тому, что тут хатки есть, и тому, что в них люди живут. И они, и приезжавшие потом волонтёры, говорили, что на карте вместо Северного - посадка. А теперь нашего посёлка нет не только на карте - его практически стёрли с лица земли.

После первой волны обстрела к Юле прибежали с криком: «Там человеку руку оторвало!». Проводив родителей, шестилетнего сына Ярослава и кроху-дочь в подвал, она бросилась на помощь.

«Вокруг - воронки, что-то рушится, что-то горит, что-то взрывается. А я - бегу, - рассказывает Юля. - Оказала какую могла помощь 60-летнему мужчине, которому оторвало кисть руки и раздробило нижнюю челюсть. Потом обработала осколочное ранение одной из женщин... И бросилась к военной колонне, которая проходила через Северное. Чуть ли не под танки ложилась, требуя, чтобы нас эвакуировали. Сумела связаться с нашими, которым удалось уехать раньше, с волонтёрами. Огромное спасибо тем, кто решился нас спасти и принять. Военные, закрывая нас своими телами, помогли добраться до микроавтобуса. На нём и прибыли в Красноармейск».

Юлины родители, которых после того, как их дом в Песках был разрушен обстрелами, она с мужем взяли к себе в Северное, уезжать не захотели. «Созваниваемся с ними утром и вечером. «Мы - живы», - скупо говорят. Так страшно однажды их не услышать», - скрывающимся голосом признаётся переселенка.

Она - очень сильная. Из тех, о ком говорят - «со стержнем внутри». Но даже мужественная Юля - поддержка и опора «северян» - порой не выдерживает. «Сижу однажды, когда началась очередная канонада. Плачу... А ко мне Дашунька подходит, гладит и шепчет: «Ты что, грома боишься? Не плач... Дождик будет - кап-кап-кап...» - делится Юля. - Это она вспомнила, как мы ей во время грохота взрывов говорили, что это гром, за которым будет весёлый дождик. Представляете, такая малышка, а успокаивала нас, взрослых?»

... Детки из Северного до сих порой кричат по ночам. Вскрикивают и взрослые. Одного из мужчин вскоре после переезда парализовало. Видно, сказалось напряжение, с которым пришлось жить последнее время. Сейчас они просто радуются тишине и миру, нормальным кроватям и свету, теплу и участию.

«Если одних война ожесточила, то других сделала добрее, человечнее, - уверена Юлия. - Видя, как помогают нам, испытывая постоянное желание самой прийти кому-то на помощь, я верю, что хороших людей больше. И что мы выдержим все испытания и обязательно будем жить под мирным небом».

Ищите помощь на вокзалах и в штабе

На железнодорожных вокзалах Славянска и Константиновки власти организовали пункты приёма переселенцев. Там можно получить консультацию психолога, горячую еду и чай, информацию о возможности расселения. Круглосуточное дежурство несут сотрудники Госслужбы по чрезвычайным ситуациям Украины и соцработники.

При региональной комиссии по чрезвычайной ситуации действует штаб (его возглавляет зам.губернатора Михаил Нечепорук), который занимается координацией в вопросах получения и распределения гуманитарной помощи, вывозом людей из зоны боевых действий, а также обеспечивает взаимодействие ОГА с другими структурами, заинтересованными в решении возложенных на штаб задач.

Штаб работает в помещении Краматорского горсовета (пл. Ленина, 2).

Телефоны (круглосуточно, бесплатно со стационарных и мобильных):

(06264) 5-32-31

0-800-50-40-41

067-159-82-79

Электронный адрес:

[email protected].