Заметки из прифронтового блокнота: В прятки с тридцатым калибром попытался сыграть наш корреспондент

Расстрелянная топонимика

Книга сельского механизатора Анатолия Бродяного «Следы, не смытые дождями» около десятка лет служила мне пособием в поездках по Донецкому кряжу. Однако в последнее время я весьма осторожно пользуюсь этим обстоятельным трудом по топонимике.

А всё потому, что война существенно сказалась на облике одного из живописнейших уголков шахтёрского региона. Хутор Свистуны, как и другие мелкие сёла, обезлюдел, вместо капитальных гидротехнических сооружений реки Крынка - хлипкие переправы.

Ещё печальнее выглядят леса. Уже не рукотворные боры, а горельники окружают Артёмовку, Белояровку, Благодатное, Русско-Орловку и Саур- Могилу.

Впрочем, по мере возможности я стараюсь объезжать высшую точку Донецкого кряжа. Уж больно удручающе выглядит изувеченный фугасами мемориал солдатской славы, а в ушах до сих пор стоит скрежет соскребаемых с его маршей совковыми лопатами осколков.

Не появляется больше у подножья Саур-Могилы и парочка благородных оленей, с которыми местные лесоводы и механизаторы делились горбушкой хлеба.

Излишняя доверчивость, в конечном итоге, и сгубила животных. Они слишком приблизились к танку, который ошибочно приняли за трактор...

Но так, как закон возмездия никто не отменял, членов экипажа панцерника вскоре постигла кара. Они захлебнулись в речном омуте, куда свалилась управляемая лихим водителем бронированная машина.

Облапил бабу снеговую

Тот самый снеговик.

Причин, по которым жители прифронтовой зоны отказываются спускаться в бомбоубежище при обстрелах, - великое множество. Это - лень, извечная надежда на «авось», отсутствие подходящего укрытия и тому подобное.

Меня, например, вынудила пренебречь мерами личной безопасности кошка. Не пожелала, видите ли, разделить местечко в подвале. Чтобы не выглядеть в глазах животины трусливым существом, следом выбрался и я.

Нет, я вовсе не призываю равняться на братьев меньших. Они тоже попадают под раздачу, подтверждением чему - множество случаев. Но об этом дальше, а сейчас вернусь к правилам поведения при бомбардировках.

Так вот, имеются все основания подозревать, что писаны они теми, кого, как говорится, жареный петух в одно местечко не успел клюнуть. То есть, диванными стратегами. В противном случае они бы знали, что в критических ситуациях человеком руководит не разум, а инстинкты.

Это уже после всего начинаешь понимать, что эффективность выбранного в качестве укрытия штакетника равна нолю, и что придорожная канава даёт больше шансов на спасение. Но однажды я целиком доверил свою шкуру хлипкой ограде переулка, где был застигнут обстрелом.

Ещё в более пикантной ситуации оказался мой приятель, обладатель ста двадцати килограммов мышечной массы:

- Бежал под шрапнелью почище преследуемого гончими псами зайца, - признался он. - А потом и вовсе утратил соображалку. Спрятался за слепленной детишками снежной бабой. Облапил её и не дышу...

Честно признаться, представив совершенно трезвого мужика в обнимку со снеговиком, я довольно ехидно хихикнул. Рассмеялся и соблазнитель снежной бабы. Разумеется, после того, как узнал о моём убежище под ветхим штакетником.

Словом, повеселились мы над собственными приключениями от души. Впрочем, иначе и быть не должно. Если полностью отказаться от шуток, жизнь в прифронтовой зоне и вовсе покажется невыносимой.

Контужен в мусорном баке

Жертва контузии.

По сравнению со снеговиком железобетонный столб - сверхнадёжное укрытие. Да и венчающий его фонарь уличного освещения тоже способен прикрыть от осколков дозволенных Минскими соглашениями снарядов тридцатого калибра.

С виду они безобидны и даже чуточку симпатичны. Эти «игрушки» в великом множестве я видел под Старобешево. Их охранял от посягательств местной детворы гражданин в штатской одежде.

И, тем не менее, эти симпатичные творения рук человеческих способны навести ужас на людей и братьев меньших.

Дюжина находящихся на моём иждивении кошек при первых же разрывах бросилась врассыпную, а я предусмотрительно отступил за электроопору. Не отреагировал на рукотворную грозу лишь предводитель стаи, чёрный с несколько искривлённой шеей кот.

Он невозмутимо продолжал трапезничать. И, кажется, испытывал удовлетворение от переполоха, по милости которого ему досталась тройная добавка.

Думаю, если бы в эти минуты на улице появился случайный прохожий, он обратил бы вниманием на завтракающего под бомбардировкой кота. И, возможно, отметил бы его бесстрашие.

Однако не спешите приписывать животине то, чего нет. Это самый обычный зверь, который по прихоти войны сделался ничейным. Хозяйка, скорее всего - старушка, или эвакуировалась, или отошла в мир иной под музыку канонады.

Да и откровенное пренебрежение опасностью - это всего лишь видимость. На самом деле виной всему контузия, которую предводитель стаи заработал. Он не только полностью оглох, но и получил повреждения шейных позвонков, когда был распят взрывной волной.

Подарил хирург осколок

И хотя после операции миновала всего неделя,
осколок успел основательно заржаветь.

Под раздачу попадают не только братья меньшие, но и представители рода человеческого. В первую очередь те, кто нарушает золотое правило предков: «Бережёного Бог бережёт».

27-летнюю Ирину, например, подвело излишнее любопытство. Услышав характерные хлопки рвущихся снарядов тридцатого калибра, на которые тут же отозвались противоугонные системы припаркованных во дворе пятиэтажки автомобилей, она выглянула в окно. И тут же удар в грудь усадил её на пятую точку.

- Вот она, моя несостоявшаяся погибель, - молвила Ирина, демонстрируя завёрнутый в носовой платок обрывок металла. - Доктору пришлось помучиться, чтобы извлечь осколок из моего ребра... А ещё он сказал, что я родилась в рубашке.

Слова хирурга соответствуют действительности. Всё могло оказаться значительно печальнее, если бы на пути железного «гостинца» не оказалась рама стеклопакета. А перед этим его притормозил висевший на балконе коврик.

- Знать бы, что так случится, я бы ни за какие коврижки не подошла к окну, - посетовала молодая женщина. И тут же добавила несколько хвалебных слов в адрес доктора, который во время обстрела прикрыл оперируемого пациента спиной от разбитого оконного стекла.

Увы, хирург от интервью уклонился:

- Ничего героического я не сотворил. Просто, делаю своё дело.

Что ж, скромность украшает человека. Однако доктор не совсем прав. Ведь он, в отличие от нас, простых смертных, не имеет права покинуть рабочее место даже при самой жесточайшей бомбардировке. А тем более - хорониться в подвале или, на крайний случай, за ветхим штакетником.

И в то же время никто не имеет права подвергать свою жизнь излишней опасности. Как выразился по этому поводу соблазнитель снежной бабы, лучше показаться смешным, чем быть убитым.

Сергей ВАСИЛЬЕВ.

Фото автора.