В зеркало речного плеса глядят дикие гвоздики

Степные джунгли

Шапочное знакомство с джунглями, которые начинаются за порогами окраинных лачуг гвинейской столицы, у меня имеется. Однако я даже не предполагал, что степи ландшафтного парка «Донецкий кряж» могут быть такими же непроходимыми.

Благополучно форсировав ручей, который жаткой стрекотал в ста метрах от сторожки инспектора Саши Пястуна, я вскоре уткнулся в метровой высоты стену пырея. Она у основания была щедро переплетена живыми спиралями Бруно, где и перекликались тощие комарихи. Со стороны я, наверное, смахивал на крота, который пробирается сквозь ажурную вязь корней типчака, с той разницей, что передвижение зверька подземелий можно уловить лишь при помощи чуткого сейсмографа, а я же распугал все живое в округе.  Но все-таки предпринятую на рассвете вылазку нельзя считать безнадежно испорченной. После часа рубки с обнаглевшим пыреем я набрел на глохнущую колею, приведшую меня к заброшенному кладбищу и речушке, в светлую воду которой глядели дикие гвоздики.

Нет, пожалуй, зеркала чище, нежели тихая вода речной заводи.

Здесь же, на песчаной отмели, заправлялись водой пчелы. Роняя окрашенные пергой капельки влаги, они уходили в сторону солнца. Которое неслышно восходило над байрачными лесами и горами, чьи вершины были увенчаны каменными коронами.

В гостях у желтобрюхого Матвея

Господи, сколько бесценных кадров погубила не снятая впопыхах крышка фотообъектива! Когда я пожаловался хозяину степной лачуги на неудачную охоту, тот заявил, что лично не видит повода для паники.

- Вы бы сразу сказали, что надо сфотографировать полоза, - сказал Александр. - У меня по соседству живет один. Вечером он охотится, а поутру загорает. Наверное, в эти минуты он как раз принимает солнечные ванны.

- Полоз - змея из семейства ужей, - бубнил я, следуя за поводырем. - Имеет длину два с лишним метра и отличается злобным нравом.

- Думаю, - подал голос инспектор, - насчет злобности вы малость перегнули, да и размеров наш Матвей явно не гигантских. Так, подросток, метр с четвертью.

Истинную длину Матвея определить не удалось. Нежась под утренним солнцем, он сложился замысловатой восьмеркой и совершенно не реагировал на наше присутствие.

- Ах ты чертушко, - умилялся я, - щелкая затвором арендованного фотоаппарата.

- Пойдемте, - тронул меня за рукав инспектор, - не будем мешать человеку. - И все-таки я был прав, когда бубнил о злобности желтобрюхого полоза. Едва мы только повернулись, как Александр резко сиганул в сторону.

 - Ну, ты, образина, - завопил он, - он же меня за порточину цапнул. - Вы только поглядите на этого идола?

А глядеть действительно было на что. Малость подавшись назад, представитель семейства ужей завис головой над метелками дикого злака, словно и сам удивлялся тому, что только что произошло.

Сияют звезды ярче фонарей

Масштабами Крынка не блещет. Зато она взяла другим. И, пожалуй, едва ли оты-щется другая река, которая столько бы навязала петель под сенью байрачных лесов. К ней, этой не испорченной цивилизацией речке, можно возвращаться, как к полюбившейся книге. И ничуть не пожалеть об этом. Ведь каждая встреча позволяет открыть то, что было пропущено ранее: отшлифованный мастерицей-природой голыш на отмели, трепетный гекзаметр пульсирующего водопада, полет зимородка, который сродни сияющей метафоре.

В прошлый приезд директор парка Игорь Верещетин сказал, что в ближайшие дни инспектора займутся расчисткой русла Крынки от павших деревьев. И слово свое сдержал. Едва мы углубились в чащу урочища Гигантского Ясеня, как навстречу вынырнула лодка, представляющая собой гибрид индейской пироги и нанайской душегубки. Помимо двух гребцов, в ней находились трое пассажиров, среди которых особняком выделялся совершенно невозмутимый пес.

Четверо в лодке, не считая собаки.

- Это, так сказать, первая ласточка, - прокомментировал увиденное Верещетин. - Сам мечтаю обзавестись байдаркой. Это же так замечательно - плыть зеленым коридором и ночевать под открытыми звездами, которые куда заманчивее, нежели самые яркие фонари курортных здравниц.

Тягловая сила с берегов Крынки

Занятые тяжким трудом представительницы слабого пола - не самый лучший объект для съемок. Об этом без обиняков заявила гражданка неопределенных лет, которая тащила в гору тележку с сеном. Ей помогала женщина постарше, то и дело возвращавшаяся, чтобы подобрать оброненные клочки.

- Простите, но я же вам не мешаю, - попытался оправдаться я.

- Мешаете, - сердито возразила главная тягловая сила. - Идите лучше на речку, там девки полуголые резвятся. Любая на роль фотомодели подойдет.

Поначалу я намеревался поработать в качестве пристяжной лошади, но, получив отказ, сподобился на бестактный вопрос:

- А что, мужики у вас являются дефицитом?

- Еще каким, - подтвердила незнакомка постарше, прижимая к себе испачкавшуюся в пыли охапку. - Разве вон те мальцы...

Ребят было трое. Причем один из них передвигался на закорках старшего братца. Славно выглядела эта троица аборигенов, ищущая развлечение не за монитором компьютера, а на берегах Крынки, где пахнет скошенными травами. Но едва ли ребята задержатся здесь, среди первозданной природы, когда придет час самим искать дорогу в жизни.