Новый год в трущобном тупике планировал отпраздновать молодой человек из города Докучаевска. Однако, благодаря добрым людям, встретил его в тепле.

Место прописки - бесхозная лачуга

Промозглый туман серой медузой лежал на крыше дровяного сарая, который тихо догнивал на задворках барака близ Докучаевского торгового техникума. В этот забытый Богом и людьми трущобный уголок меня привёл Олег Голузенко - видеоинженер местной студии телевидения, которая упразднена накануне светлого праздника Рождества Христова. Руки моего поводыря были заняты сумками с харчем, поэтому скрипуче простуженную дверь лачуги ему пришлось открыть носком башмака.

- Жив? - спросил Олег.

- Пока ещё не околел, чего и вам желаю, - раздался в сумраке натруженный грудным кашлем голос. - Извините, по причине ограниченности жилплощади и беспорядка в гости не приглашаю. А кто с тобой?..

-  Журналист. Я о тебе ему уже говорил, но, думаю, будет лучше, если он услышит о твоих похождениях из первых уст.

- Да чего рассказывать? - удивился обитатель сарая, который изнутри освещался исключительно через щели с обугленными краями. При этом один его глаз смотрел на гостей, а другой - в насупившееся небо. - Записывайте: я, Дмитрий Халатов, от роду неполных тридцать лет, являюсь классическим бомжем. Имею подружку, однако она перебралась в более подходящее помещение. Обещала вернуться весной, если к тому сроку не подохну. Питаюсь тем, что приносят добрые люди. Спасибо Олегу и тёте Рае, которая варит замечательный борщ... Извините, что принимаю в затрапезном виде. Нормальную одежонку передал на хранение, чтобы её не стащили коллеги по бизнесу. Кстати, у вас сигареты не найдётся?..

Прикуривая от протянутой спички, Дмитрий подвинулся к выходу, и только тогда я заметил отсутствие левой ноги.

- Заодно нет и глаза, - перехватив мой взгляд, молвил владелец трущобной недвижимости. - Тоже левого. Как и ногу потерял сдуру. А конечности лишился, когда решил прокатиться до городского пляжа на грузовом поезде. Пришёл в себя на операционном столе, и первое, что увидел, так это лежавшую отдельно собственную подставку. Ну а после выписки понял, что жизнь моя, по сути дела, закончилась. Из родственников никого не осталось, мать повесилась… Своими руками её из петли вынул, а менты потом чуть злодейство мне не пришили. Остались одни собутыльники. Но и они заходят на "огонёк", лишь когда у меня имеется выпивка с закуской.

Если молитва в тягость...

Во время исповеди перед журналистами Дмитрий держался этаким бодрячком, который живёт по принципу: "Даст Бог день, даст и пищу. Вернее, милостыню".

- Законопачу щели тряпьём, постелю побольше газет... Случаем, у вас нет лишней подшивки?.. А ещё запасусь гороховой кашей. Конечно, неплохо бы раздобыть "буржуйку". Но ничего, замотаюсь поплотнее в одеяла, да так и перебуду морозы. Сколько той зимы... Как говорится, ноябрь, декабрь, тяп-ляп и - май.

Координаты хибарки Дмитрия Халатова были известны сотрудникам центра социальных служб семьи, детей и молодёжи, а также управления труда и социальной защиты населения города Докучаевска. Однако их редкие визиты трущобный обитатель воспринимал без особого восторга:

- Чего радоваться? Однажды уже сдали в приют. Его какая-то секта опекает… Слинял оттуда к чёртовой бабушке. Думал - подлечат, пенсию по инвалидности помогут оформить, чтобы не сидел у нормальных людей на шее, а они меня, полудохлого, каждый вечер в молельню таскали… В больницу тоже не хочу. Сестрички с нянечками, да и сами соседи по палате косятся, врачи при встрече глаза отводят. Кому, спрашивается, по душе обуза, которая в туалет и обратно ползком путешествует?

Нежелание Дмитрия вернуться в приют подтвердили и работники социальных служб, о которых у меня, честно признаться, сложилось предвзятое мнение. Когда по просьбе одинокого пенсионера из села Валерьяновка я попытался решить проблему обездоленного человека в телефонном режиме, одна из сотрудниц Волновахского управления труда и социальной защиты населения ледяным тоном посоветовала прислать официальный запрос. А ведь дело было пустяшное, решаемое без бюрократических проволочек.

К чести коллег строгой дамы, докучаевцев, они ещё не растратили сердечное тепло. По крайней мере, с подачи Олега Голузенко вскоре уговорили руководство городской больницы поместить Халатова в хирургическое отделение. Забегая вперёд, отмечу, что молодой человек определённо нуждался в медицинской помощи. Начавшееся воспаление ступни уцелевшей ноги грозило перерасти в гангрену. Поэтому Олегу и автору этих строк в складчину пришлось приобретать обитателю хижины антибиотики и обезболивающее. И вообще, если бы не видеоинженер, подопечный сейчас бы находился не на больничной койке, а там, где человеку уже ничего не надобно. Кстати, есть в Докучаевске добрые люди, которые откликнулись на нашу просьбу помочь инвалиду и подарили необходимые для него костыли.  

А белорусы извели бомжей под корень

После того, как Дмитрия вначале поместили в хирургию, а затем перевели в терапевтическое отделение больницы для последующего лечения, я связался по телефону с директором Докучаевского центра социальных служб семьи, детей и молодёжи Даниилом Панасюком и попросил о встрече.

- С Дмитрием Халатовым знаком персонально, - сказал хозяин кабинета, обстановка которого свидетельствовала о более чем скромных возможностях директора. - Кровушки, признаюсь, этот молодой человек попил изрядно: "Туда не желаю, здесь не хочу". Я понимаю, в его годы есть желание выкурить сигарету, выпить чарку водки, пообщаться с представительницами прекрасной половины человечества. Мы его однажды уже определили в больницу, так потом наслушались упрёков от обслуживающего персонала…

Разумеется, Даниилу Никитовичу, тоже ещё совсем молодому человеку, и его подчинённым не позавидуешь. Особенно если взять в качестве примера деятельность белорусских коллег, которые имеют в своём распоряжении сеть приютов и домов для престарелых. За последние годы я по служебной надобности дважды гостил у соседей-славян и могу подтвердить, что ни один попавший в беду человек не прозябает, подобно Халатову, в лачуге. Со злостными бомжами-пьян­чуж­ками разговор и вовсе короток. Его, как говорится, без лишних увещеваний берут за жабры и помещают в лечебное учреждение, которое не имеет ничего общего с трудовыми профилакториями советской эпохи. А когда тот обретёт способность здраво мыслить, его определяют на постоянное место жительства и предоставляют работу. Трудись, живи, радуйся… Но помни: за тобой в четыре глаза следят инспектор милиции и участковый врач.

Подопечные же Даниила Панасюка, похоже, считают себя не только вольными птахами, но и позволяют себе явиться в центр с траурной каймой под ногтями и нечёсаными патлами.

- На прошлой неделе полтора часа проветривал кабинет после визита матери двоих детей, - посетовал директор. - По паспорту, ровесница Халатова, на вид - дама бальзаковского возраста. Но ещё пытается кокетничать. Заметила на вешалке плётку, мне её подарили вместе с погонами казачьего сотника, и спрашивает: "А для чего она здесь?". Ответил в шутку: "Вышел указ, в соответствии с которым ведущих антиобщественный образ жизни граждан будем наказывать физическими методами". И знаете, что она ответила? "Не надо плётки, вы только подмигните, я и так согласна". А у самой шея не мыта, дети сутками без еды сидят…

Подарок товарищей-казаков Даниил спрятал. Благо дома достаточно появилось свободного места после того, как всю старую одежду и обувку раздарил нуждающимся, в том числе - Дмитрию Халатову.

- Сейчас документы нашего общего знакомого находятся в стадии восстановления, - говорит в заключение директор центра. - Помимо паспорта, предстоит оформить пенсию по инвалидности и определиться с приютом. Обещаю, к весне всё будет готово.

Что ж, если верить словам директора Докучаевского центра социальных служб семьи, детей и молодёжи, дела Дмитрия Халатова не так уж плохи. По крайней мере, у него появилась надежда сменить лачугу на менее убогие апартаменты и получать пособие по инвалидности, которое позволит ему больше не считать себя обузой общества.